— Да ладно тебе! — воришка не скрывал детского восторженного любопытства, словно особенно уродливую гусеницу нашёл и не терпится показать её друзьям.

Я вздохнула.

— И случайно, — особенно подчеркнула: — Не со зла… В состоянии аффекта…

— Превратила его в осла! — не выдержала старуха.

Я прикрыла глаза, успокаиваясь. Немногие умели вывести меня из себя, как эта карга. Как же мне её не хватает…

— Справедливости ради, — я лучезарно улыбнулась Вису, подтверждая, что сказанное далеко от шутки, — он уже был ослом.

— И как он сейчас? — судя по тону, рыжий прикидывал, в кого я могу превратить его.

— О, не беспокойся. Ослик прожил долгую, счастливую и сытую жизнь. Мельник, которому я его продала, все семнадцать лет заботился о питомце и никогда не заставлял крутить жернова до кровавых мозолей, хоть я и просила! А потом из этого кобеля (мужа, не мельника) получилась превосходная, хоть и жилистая, колбаса!

Сдаётся мне, вора этот ответ не удовлетворил. Более того, в его взгляде явственно читалось, что он к подобной участи не готов.

— Я от шерсти чихаю, — на всякий случай заметил он.

Я медленно подошла к нему, оправила плащ, пригладила волосы и в последний момент чувствительно сжала вихры на рыжем затылке, впрочем, не до боли.

— Какая жалость! Тогда, наверное, ты предпочтёшь выдать мне имя заказчика мирно?

— К-какого заказчика?

Через его плечо я очень внимательно следила за реакцией бабули.

— Того самого, которому понадобилась колдовская книга.

— Не знаю никаких колдовских книг, — отрапортовала старушка прежде, чем я успела задать ей вопрос.

— Понятия не имею, кто он такой! — не отставал от неё в уверенности златовласый болтун.

Я смерила бабку скептическим взглядом:

— Не держи меня за дуру!

— Не хами старшим! — вспылила она.