— Не порть мне причёску! — запротестовал вор.

Будет и правда жалко повыдирать ему медные кудри, но я, так и быть, смирюсь с этой потерей. Я сжала кулак сильнее и ответила карге:

— Мы уже в том возрасте, когда всё равно, кто из нас старше!

Топнула ногой, случайно угодив по недавно прокушенной нечистиком стопе Виса. Тот выругался, машинально вывернулся и заломил мне руку, но тут же смутился и отпустил, подсовывая в кулак воротник плаща:

— Прошу прощения, это всё привычка. Продолжай, пожалуйста, я внимательно слушаю твои угрозы!

Я победно потрясла захваченный лацкан:

— Вот этого вот, наняли, чтобы выкрасть у меня колдовскую книгу. И, как выяснилось, не только его наняли. Ты не знаешь, бабуленька, что бы это могло значить?

Призрак схватилась за грудь, демонстративно оседая на землю, но всё равно продолжая над ней парить:

— Ой, плохо мне, плохо! Ой, ох, сердечко прихватило!

— Ты всё равно уже подохла, старая кошёлка! — отрезала я. — Не придуривайся!

— Имей уважение к возрасту!

— Да, и правда, ведунка… — попытался вступиться за бабку незнакомый с её навыками симулянтки Вис.

— За собой последи, мальчишка! — обиделась я. Воришке и самому впору мне выкать, а не заигрывать!

Отпустив рыжего, я широким шагом пересекла полянку, остановившись возле призрака, прикрывшего глазки и чинно сложившего ручки на животике: ни дать ни взять примерная покойница, даром, что полупрозрачная и по воздуху летает!

— Признавайся, старуха! Книга всё-таки существует?

Я пнула её, но сапог, конечно, прошёл насквозь и повредил лишь самолюбию бабки. Та приоткрыла один глаз, скосила его на меня и нехотя призналась:

— Нет. Ни книги, ни исписанных страниц, ни обложки — ничего. Ни разу за века пергамент не замарали чернилами, чтобы сохранить наши знания.

— Ну? Убедился? — смерила я вора тяжёлым взглядом.

— Но заказчик дал конкретные указания… — заикнулся Вис. — Не описал, но настаивал, что книга осязаема, что её можно к нему доставить…

Старушка снова опустила веки и растянула узкие губы в таинственной улыбке.