— А, вот и новобранец! — приветствовали его.
Гурий сделал шаг вперед, расправляя плечи. Надо было как-то отреагировать, но юноша все еще пребывал в шоке.
Он сам не ожидал, что его бредовая мечта может стать реальностью. Дядя пошумел, постучал кулаком по столу, погрозил, но все-таки подписал его сгоряча поданный рапорт. Мать устраивала скандалы и истерики, отец наотрез отказался общаться «с этим ненормальным», сослуживцы только что пальцем у виска не крутили — мол, зачем тебе это надо? Все равно ничего не получится.
Получилось. Получилось, несмотря ни на что. Правда, для этого пришлось сменить гражданство и получить новый паспорт, где в графе «место рождения» стояло «Планета Марс». Ибо урожденные земляне считались невыездными. Им дозволялось покидать Солнечную систему лишь в качестве туристов, при этом ни один круизный лайнер землян никогда не приземлялся на других планетах. В лучшем случае, делались «технические» остановки где-нибудь в необжитых мирах, туристам разрешалось походить по поверхности неосвоенной планеты в скафандрах, сделать пару снимков экзотических пейзажей — и отправляться восвояси.
Гурию повезло. По документам он перестал быть уроженцем планеты Земля и мог открыть для себя глубокий космос.
— Так точно, — отрапортовал он, отмирая. — Прибыл для прохождения практики.
— Давайте ваши документы!
Пластиковый файл скользнул в щель считывающего устройства.
— Ого, Марс! — сразу заметил его новый начальник ярко-красный штамп. — Далековато забрались, стажер! И как там, на Марсе?
— Нормально, — пожал плечами Гурий. — Живет…
На самом деле на Марсе он за всю свою жизнь провел едва ли трое суток, из них два — в школе, когда их всем классом возили на экскурсию в пустыни Красной Планеты, и еще один, последний день провел там, когда получал новый паспорт и заказывал место на пассажирском транспортнике, уходящем в глубокий космос.
— И что вы у нас забыли, стажер… Хват-
— Так точно. Хватов. Хват.
— Хват, — повторил начальник. — Что ж. Хват — так Хват. Так почему именно к нам? На Марсе дела не нашлось?
— Никак нет, — что-что, а ответ на этот вопрос у Гурия был готов давным-давно. — Я как раз и подал рапорт о переводе потому, что мечтаю о настоящем деле. Всю жизнь хотел служить в галактической полиции… бороться с пиратством и… контрабандистами.
— Бороться, значит, — начальник вышел из-за стола-пульта, и стало заметно, что одна нога у него заменена весьма некачественным протезом. Это было странно — то ли не хватило денег вырастить новую биопластовую конечность, то ли кое-как задрапированная штаниной металлическая конструкция была напоминанием о чем-то сугубо личном. К тому же она слегка поскрипывала при ходьбе. — Гоняться за преступниками, значит? Романтика дальних странствий? Ох, молодость, молодость… Когда-то я и сам был таким…пока — вот… — он похлопал по конструкции. — Это как напоминание о том, что реальность далека от мечты. Прежним, стажер, ты уже не будешь никогда. Можно себя обманывать, но вот нужно ли?
Гурий стоял навытяжку, не зная, как реагировать на это внезапное откровение. Начальник тем временем обошел его кругом, осматривая и разве что не похлопав по плечам и спине, как породистого коня, после чего прохромал к столу и занялся оформлением документации — скопировал данные стажера Хвата в память системы, заполнил анкету, распечатал новое удостоверение и, пока машина оформляла остальное, нажал кнопку селекторной связи:
— Капитана Крокуса ко мне… если свободен… А ты, стажер, расслабься. Люди нам нужны. Вроде везде автоматика, а поди же ты… есть такие места, где ни один киборг, ни одна машина человека не заменит! Ну, — он извлек из щели новенькое, еще липкое от краски, удостоверение, протянул юноше, — добро пожаловать на работу. Ваши новые обязанности вам объяснит капитан Крокус, ваш непосредственный начальник.
С этими словами юноша был вытолкнут в коридор, по которому не далее как несколько минут назад прошел, чеканя шаг. М-да, не так представлял он себе прием на работу! Хотя, прежде он судил только по книгам и поведению дядюшки-таможенника. А тут — глубокий космос, настоящее дело…
В противоположном конце коридора отъехала в сторону дверная панель, и из лифта шагнул высоченный тип, едва не достававший макушкой до потолка. Громко топая, так, что сотрясались светильники, он устремился к замершему от неожиданности Гурию.