– Твои проблемы. – Король пожимает плечами в кратком небрежном жесте и поворачивается лицом к столу. Там открытая пачка красного мальборо оказывается в пачкающихся ладонях. Из нее высыпается зажигалка, из нее зубами вызволяется сигарета.

– Мы можем поговорить?

– А сейчас мы что делаем? – Лайтер мажется разводами, щелкает, рождая пламя. Первая затяжка короткая. – Трахаемся?

Гермес? Купец? Вор? Как правильно тебя назвать? Давай будешь «взломщик»! Как-то же сюда пробрался.

Так вот. Ты, взломщик, смотришь на короля очень и очень пристально. Что там в глазах? Сдержанное удивление, щепотка замешательства, ноты отрицания? Не вижу. Плевать.

Это я – уязвимый глупый принц – уже бы разбился вдребезги перед тобой, Чон Чоннэ, а король и не подумает распускаться цветами трусости и жалости к себе. Сбивайся с толку, хлопай ресницами, подбирай слова, что хочешь, только главное: смотри и ищи наперсток.

– Нормально поговорить.

Король опирается бедрами на край стола и морщится: у тебя такой голос тонкий. Того гляди порвется. Ненадежный голос.

– Обойдешься. – Сигарета меж пальцев дымится лентой: обвязывай легкие, будут подарками на похоронах. – Кто тебя, блядь, вообще впустил?

– Было не заперто.

– И это Итану говорят, что он пустослов, – король глаза к потолку, качает головой и выдыхает дым в незримое небо, – эта дверь всегда закрыта. Ключи кто дал?

– Твоя сестра.

Да ну? Наивная моя неумница.

– Нахрена?

– Я попросил. – Такой спокойный. Ты удивляться-то вообще умеешь? Или только сиять розовыми щеками с мороза?

– Вопрос все тот же: нахрена?

Король затягивается, ты смотришь. Что разглядываешь? Как тает бумага в искрах? Как дым кошачьим хвостом закручивается вокруг зрачков?

– Я хочу познакомиться. – Твой голос ровный и голый, как фундамент под дом. Чувствуешь грядущую тяжесть, но не в курсе еще, сколько планируется этажей.

– Хвалю. Только ты не туда зашел. Это не ночной клуб, милый.

– Нет?