– Хорошо, сейчас… – Я опустился на корточки. -- Давай руку!

Хроки изо всех сил вытянулся вверх и вот-вот уже должен был коснуться кончиков моих пальцев, когда я увидел его глаза.

Пустые, черные. Две уродливые дырки без малейшей искорки мысли. Будто бы от Хроки осталась одна только оболочка, которая с каждым мгновением сминалась, перекручиваясь, и все меньше напоминала лицо моего друга.

Нет! – Я отдернул руку. – Ты не Хроки!

– Помоги мне! – заревел он, снова бросаясь на край лестницы. – Я погиб из-за тебя!

В его голосе уже почти не осталось ничего человеческого. Как и в облике – фальшивая плоть расползалась, уступая место настоящей.

– Дай ру-у-уку-у-у! – прогудела тварь, принявшая облик Хроки.

Из раскрытого рта показался кривой острый коготь длиной с мою руку, а потом верхняя часть головы расползлась, обнажая матовую чешую. Доспехи развалились надвое, но еще несколько мгновений висели на огромной лапе, которая рвала Хроки, как ставшую ненужной тряпку. Я не видел его ног, потому что их и вовсе не было! Уродец из бездны просто надел верхнюю часть тела, как куклу-перчатку – и едва меня не обманул.

Похожие на сабли когти высекли искры из края лестницы, и я отпрянул, едва не свалившись в бездну с другой стороны. Чудом удержался – и тут же замер на середине, где чудовище почему-то не могло меня достать. Не знаю, каких оно на самом деле было размеров… и имелось ли в его теле хоть что-нибудь, кроме исполинской клешни, созданной, чтобы хватать тех, кто оступился на мосту, ведущем в Чистилище. Но даже бездумная тварь подчинялась законам, прописанным то ли демиургами, то ли еще самим Романовым. Гигантские когти оставляли на краях лестницы сочащиеся каменной крошкой зазубрины, но не могли коснуться меня.

Если я не оступлюсь. Если сам не протяну руку, чтобы спасти погибшего друга.

Выдохнув, я зашагал дальше, оставив беснующееся чудовище за спиной. Но стоило мне преодолеть еще два десятка ступенек, как снизу снова зазвучал голос.

– Антор! Антор, помоги мне… Я хочу домой!

Синдри Флокисон. Я узнал его только по огненно-рыжей макушке – лицо парнишки было перепачкано кровью. Он появился из бездны таким, каким я видел его среди живых в последний раз – на свадьбе у Хроки, за несколько мгновений до того, как Рерик выпустил мне кишки.

– Убирайся прочь! – крикнул я. – Ты не Синдри!

Я ожидал, что он окажется еще одной «куклой» и тут же сбросит личину – но на этот раз чудовище – уже другое или то же самое – оказалось хитрее. Вместо того чтобы пытаться меня схватить или просить помощи, Синдри просто заплакал.

– Не уходи, Антор! Я называл тебя своим ярлом – а ты бросил меня! Почему не защитил? Почему я здесь, Антор? – хныкал он. – Почему так?!

Йотуновы кости… Лучше уж лапы и когти. Я понимал, что это не настоящий Синдри взывает ко мне из бездны – но разве не то же самое сказал бы мне парнишка, которого прирезали на свадьбе, как барана?

И я уже знал, кто покажется мне следующим.

– Привет, друг мой. Вот уж не думал снова тебя увидеть.

Сакс не плакал и не просил о помощи. Да и выглядел куда лучше Хроки и Синдри вместе взятых. Красивая одежда – та, в которой он щеголял еще в Фолькьерке, лук за плечами и аккуратно причесанные длинные волосы, перехваченные широкой темно-зеленой лентой.