Несмотря на то, что и она, и я очень изменились, я ее сразу узнал. Буфетчица наша.

— А я помню. Вы не думайте, я все-все помню…

Какая трогательная оказалась встреча с прошлым… До слез. Обнимались и плакали.

Так прошло два года. Сентябрь, выходит приказ о демобилизации. Но меня почему-то не хотят отпускать. Конечно, еще не все военные классы оформлены, не все детские комнаты в квартирах офицеров расписаны бабочками и слониками…

Короче, не отпускают меня. Только задания все дают и дают. Я плюнул и самовольно уехал из армии. Сам себя уволил. Просто переоделся в «гражданку», сел в попутку и уехал. Обиделся на всех офицеров. И на месяц загулял в Москве без документов. А то что дисбат мне светит — у меня и в мыслях не было. Как это, я же отслужил два года! А на самом-то деле это уголовная статья.

Меня, естественно, все обыскались. Всю дивизию подняли на уши. Маме телефон оборвали: «Ваш сын не приехал домой?» Она говорит: «Он, вообще-то, у вас должен быть, в армии…» И начала сама меня разыскивать. Нашла случайно, через одного моего друга — Игоря Гарусова. Конечно, попало мне от нее знатно. Но что делать, надо сына от уголовной статьи спасать.

Мама связалась с нашим майором Карпухиным. Она как-то умеет так найти подход к людям. Убедила его, что не надо Пескова наказывать. Он ей говорит: «Привезите сына в дивизию ночью, чтобы никто не видел». И вот меня контрабандой, в темноте, под конвоем мамы проводят на территорию дивизии.

Идем прямо к Карпухину домой. Открывает мой офицер — в трусах. Я смотрю на него как побитая собака, и сказать-то мне, в общем, нечего. Вижу — и он прекрасно понимает, что происходит. Ситуация дурацкая. Не находит ничего лучшего, чем сказать:

— Солдат, почему не в форме?

Я не растерялся:

— А вы?

Он только руками развел от такой наглости. Говорит:

— Так, мамочка, проходите на кухню, а ты — быстро в полк, и чтоб в форме стоял передо мной через час, как хочешь.

Я пулей лечу к своим друзьям, которые еще дослуживали, — ребята, дайте форму! А они все побольше меня, я же мелкий. Мне их форма велика, все висит: ремень кое-как, шапка набекрень… Настоящий Максим Перепелица. В общем, как-то снарядили. Возвращаюсь к Карпухину.

— Товарищ командир, рядовой Песков прибыл в ваше распоряжение!

Он на меня посмотрел и воскликнул:

— Боже мой! И это наша российская армия!

И добавил, уже маме:

— Мамочка, езжайте домой, ни о чем не беспокойтесь, он за моей спиной.

Было самое начало декабря. Карпухин втихую запер меня в новом учебном корпусе, на территории полка. И говорит: «Я тебе даю три недели, вот этот месяц, который ты гулял, должен отработать».