Ванесса опустилась рядом со мной и сердитым голосом велела:

– Дай сюда телефон.

Я выудил его из кармана и протянул ей.

Потом, смутившись, перестал плакать и выпрямился, сознавая, что по лицу текут слезы пополам с соплями. Ванесса окинула меня взглядом, полным отвращения.

– Ни в коем случае не давай мобильнику уйти в спящий режим, – заговорил я, немного придя в себя. – Сейчас дам зарядное устройство. – Я порылся в рюкзаке. Из-за этого проклятого телефона я в последнее время не проспал нормально ни одной ночи. Настроил будильник и просыпался каждые полтора часа для очередного нажатия кнопки. – И не закрывай его.

– А видеозапись?

– С этим сложнее. Я отправил копию по электронной почте самому себе, но не могу войти в икснет. – В крайнем случае я мог бы вернуться к Нейту и Лиаму и снова попросить у них иксбокс, но не хотел рисковать. – Слушай, я дам тебе логин и пароль от почтового сервера Партии пиратов. Заходи в него только через TOR‐браузер – безопасники наверняка выслеживают всех, кто использует пиратскую почту.

– Ты дашь мне свой логин и пароль? – с удивлением переспросила она.

– Я верю тебе, Ван. Знаю, что могу на тебя положиться.

Она покачала головой.

– Маркус, ты никогда никому не давал своих паролей.

– Теперь они уже не имеют никакого значения. Либо у тебя все получится, либо я… Маркус Яллоу перестанет существовать. Может быть, я возьму другое имя и сделаю себе новые документы. Но, скорее всего, ДВБ до меня доберется. Я, наверно, с самого начала знал, что рано или поздно снова попаду им в лапы.

Тут уж Ван разозлилась не на шутку.

– Тогда для чего все это? Какой смысл в том, что ты до сих пор делал?

Я и сам понимал, что она права, и это было обиднее всего. Меня словно еще раз пнули в живот. Для чего все это? Какой смысл в моей борьбе? Я уже потерял Дэррила и Энджи. Возможно, никогда больше не увижу родителей. А Департамент внутренней безопасности по-прежнему держит мой город и мою страну в тисках животного страха и творит беззаконие, прикрываясь борьбой с терроризмом.

Ван долго смотрела на меня, как будто ждала какого-то вразумительного ответа, но мне нечего было ей сказать. Так ничего и не дождавшись, она ушла, оставив меня в одиночестве.

Вернувшись «домой» в Мишен, я обнаружил, что Зеб припас для меня пиццу. Ночевали мы под эстакадой, в походной палатке военного образца, списанной из армейских запасов за ненадобностью. Трафаретная надпись гласила: «Координационный совет Сан-Франциско по оказанию помощи бездомным».

Пицца была из «Доминос», холодная и чуть подкисшая, но тем не менее очень вкусная.

– Тебе нравится пицца с ананасами? – спросил я.

Зеб снисходительно улыбнулся.