Лиам жалобно скривился, словно вот-вот расплачется.

– Не волнуйтесь, вас пока не застукали. Потом я вас научу кое-каким приемчикам.

Лицо Лиама опять просветлело. Оба сияли идиотскими улыбками. Я с тоской понял: эти двое действительно держат M1k3y за своего кумира и сделают все, что я им прикажу. От этой мысли стало не по себе.

– Послушайте, мне нужно как можно скорее выйти в икснет, но домой возвращаться нельзя. Вы где живете? Далеко отсюда?

– Я недалеко, – вызвался помочь Нейт. – На холме, на Калифорния-стрит. Правда, идти напряжно – все время вверх.

Черт, я же только что оттуда спустился. И Маша где-то там, и фургон. Но выбирать не приходится.

– Пошли, – махнул рукой я.

Нейт поменялся со мной куртками и дал свою бейсболку. Насчет камер, распознающих походку, можно было не беспокоиться – с распухшей лодыжкой я хромал как актер массовки в ковбойском фильме.

Нейт жил в огромной четырехкомнатной квартире на самом верху Ноб-Хилл. У входа сидел привратник в красной ливрее с золотым шитьем, он почтительно приподнял фуражку, назвал Нейта «мистер Нейт» и с поклоном пригласил нас войти. Квартира сияла безукоризненной чистотой и благоухала свежим мебельным лаком. Такая хата, поди, стоит пару лимонов баксов. Нейт, должно быть, заметил, как я озираюсь, разинув рот, среди этой роскоши.

– Отцу спасибо, – пояснил Нейт. – Он работал финансистом, управлял инвестициями. Умер, когда мне было четырнадцать. К тому времени был с моей матерью в разводе, но завещал ей всю свою страховку. А там накопилось очень много.

Из огромного, во всю стену, окна открывался потрясающий вид на противоположный склон горы Ноб-Хилл вплоть до Рыбацкой пристани. Вдалеке виднелся уродливый обрубок моста Бэй-Бридж, вокруг него суетились портовые краны и грузовики. Сквозь туман проглядывали очертания Острова Сокровищ. От созерцания этого пейзажа у меня вдруг зародился дурацкий порыв сигануть с высоты.

Нейт подключил иксбокс к огромному плазменному экрану в гостиной, и я вышел в сеть. Индикатор показал в окрестностях множество открытых сетей Wi-Fi – десятка два или три, не меньше. Настоящий рай для икснеттера!

Почтовый ящик M1k3y был переполнен. С того момента, как мы с Энджи утром покинули ее квартиру, прилетело около двадцати тысяч новых сообщений. Из газет поступило множество запросов с просьбой об интервью по следам утренней публикации, однако большей частью писали икснеттеры. Они уже видели статью в «Гардиан» и спешили заверить, что целиком поддерживают меня и готовы оказать любую помощь, какая потребуется.

Вот оно как. У меня по щекам покатились слезы.

Нейт и Лиам недоуменно переглянулись. Я попытался взять себя в руки, но ничего не смог с собой поделать и начал открыто всхлипывать. Нейт подошел к дубовому книжному шкафу и распахнул дверцы бара, скрытого в одной из полок. Переливчато засверкали шеренги бутылок. Он плеснул мне какого-то коричневатого напитка и пояснил:

– Редкий ирландский виски. Мамин любимый.

На вкус виски обжигал, как огонь или жидкое золото. Я осторожно пригубил, стараясь не закашляться. Вообще-то я не любитель крепких напитков, но этот оказался великолепным. Я перевел дух и несколько раз глубоко вздохнул.

– Спасибо, Нейт, – поблагодарил я. Он просиял, будто я наградил его медалью. Славный малыш.

Я придвинул к себе клавиатуру и стал перелистывать почту. На огромном экране проплывали десятки сообщений. Мальчишки следили, затаив дыхание от восторга.

В первую очередь я стал искать то, что для меня было самым важным. Письмо от Энджи. Может быть, ей все-таки удалось вырваться. Надежда умирает последней.