Илья явно лукавил, четко следуя инструкциям, полученным в Академии. То, что он на половину половчанин никого не удивило, в те времена такие браки были не редкость.
– Значит друг, – улыбаясь, протянул руку Кара-Кумуч, – но как ты сюда попал?
– Это длинная история хан. Отец мой не богат и все наследство перешло старшим братьям, мне лишь досталась жалкая деревенька. Скучная жизнь землепашца не по моему нутру, наверное, я унаследовал любовь к вольной жизни вместе с молоком матери, вот я и подался в вольные ратники. Когда татары пришли в ваши земли, наш князь не выставил общей дружины от Ярославского княжества. Тогда-то мы, промеж себя с товарищами и порешили независимо от князя идти на врага. Таких удальцов собралось сотни четыре с половиной, это были лучшие витязи княжества. По дороге мы думали к кому из князей податься в дружину, да видимо размышляли долго, опоздали. Когда мы переправились через Калку, битва к тому времени была уже проиграна, татары гнали к реке в панике бежавших и русских и половцев. Пытаясь как-то выправить положение, наш воевода выхватил из ножен меч и мы, все вместе разом ударили в тыл татарам. Враг замешкался, но нас, к великому сожалению, было слишком мало, но все же мы смогли оттянуть часть войск на себя и дать возможность переправиться через Калку нашим бегущим воинам. Мы отчаянно сопротивлялись, но силы были не равны и тогда, оставшиеся в живых, приняли решение отступить. Враг долго преследовал нас, чтобы наказать за неслыханную дерзость. Он несколько дней и ночей пытался нас нагнать, а мы все дальше уходили в степь. Вступая в короткие стычки с преследователями, мы гибли и, в конце концов, нас осталось всего лишь двое. Татары посчитали, что мы, израненные и измученные, всеравно сложим свои головы в степи и тогда, они прекратили погоню. Впрочем, так и получилось. Мой товарищ умер от ран и лежит в земле, а я, каким-то чудом добрался до этого оазиса.
Закончив свой рассказ, Илья умолк, молчал и половецкий хан с воинами. Они были наслышаны о храбром подвиге малой ярославской дружины.
– Куда ты направишься сейчас? – наконец, задал вопрос Кара-Кумуч.
Илья пожал плечами.
– Я вольный человек, поэтому направлюсь туда, куда захочу. У меня нет ничего, кроме острого меча, доброго коня и бесстрашного сердца. А попросту мне все равно куда идти.
– Тогда оставайся с нами. Такой храбрый и опытный воин как ты, без сомнения всегда украсит военный лагерь любого хана. По рукам, Илья?
Просветов вытянул вперед правую руку и крепко пожал ладонь Кара-Кумуча.
– Однако, – произнес Илья, – куда все же подевались юрта и старик?
Все в недоумении уставились на него.
– Здесь не было никакой юрты, вокруг нет и следов намека на костер и отпечатков конских копыт. Тебе, наверное, это все привиделось от усталости и от пережитого за истекшие лихие дни?
– Нет, если это и был сон, так больно уж он был реалистичный.
Илья задумался, на миг, погрузившись в свои мысли. Из этого положения его вывел вопрос Кара-Кумуча:
– А чего хотел от тебя этот старик?
Илья поднял голову и посмотрел на хана.
– Он просил низко кланяться какому-то Ата хану и передать ему, что от брака, который он предсказывал много лет назад, должен родиться ребенок, кам, которого никогда еще не было в ваших землях, и тогда его душа найдет успокоение. Кроме того, он просил разыскать его потомков и передать им, чтобы они не оставляли его здесь одного, тогда, когда все тронутся в великий путь.
Всеобщее молчание было ответом Илье, и только цокот в траве кузнечиков и цикад разбавлял повисшую тишину. Просветов посмотрел на молчавших воинов и хана. Ужас, который был представлен в полном колорите на их лицах, был так выразителен, что и Илье самому сделалось не по себе. Первым пришел в себя Кара-Кумуч. Взяв себя в руки, не свойственным храброму воину немного дрожащим голосом, он произнес:
– Где этот старец? Когда ты его видел?
Илья удивленно развел руками.