— Всегда невиновен!.. — издевался судья. — Воображаю… — А теперь, сознаетесь вы в содеянных проступках? Или хотите, чтоб я выслушал свидетелей?

Тут меня взорвало:

— Мне решительно все равно, оставьте меня в покое! Я покойник, а вы дурак, и все ваши свидетели тоже дураки!..

Председатель чуть не задохнулся; но прежде, чем он раскрыл рот, поднялся прокурор:

— Я предлагаю, в виду несомненного расстройства душевного состояния обвиняемого, заключить его на шесть недель в уездный дом для умалишенных!

Тогда вперед поспешно вышел советник медицины, директор упомянутого учреждения, и заявил:

— Уездное богоугодное заведение при существующих обстоятельствах вынуждено отклонить заключение обвиняемого на шестинедельный срок; я вообще не могу взять на себя ручательства… что он этот срок выдержит!..

Наступила небольшая пауза; один из шеффенов спросил:

— Да — но что же нам с ним делать?

— Мы подвергнем его денежному взысканию! — сказал судья.

— Это вам не поможет, — заметил я, — я умер, и так же мало располагаю деньгами, как и при жизни. Последнюю свою наличность я израсходовал на достойное человека погребение!

Начальник Красных Самокатчиков отвесил мне поклон.

— В таком случае, в виду его несостоятельности, его нужно посадить в тюрьму! — вставил прокурор.

— Но тюремное управление так же не примет покойника, как и богоугодное заведение. — заметил судья. Он был в полном отчаянии.

Я уже готов был торжествовать, как вдруг вперед вылез велеречивый пастор.

— Позвольте мне. господа, внести скромное предложение, — проговорил он. — Я думаю, лучше всего будет, если мы возьмем труп господина обвиняемого… и предадим его христианскому погребению…

— Я не хочу быть погребенным но христиански! — дико завопил я.

Но пастор не обращал на меня внимания.

— Стало быть, по-христиански, и как доброго гражданина, — продолжал он. — Я полагаю, что таким манером мы явим всем благомыслящим людям милость и достоинство суда в правильном свете, а с другой стороны это подействует, как наказание на заблуждающийся, к сожалению, дух господина обвиняемого. Кроме того, мы получим, я думаю, гарантию, что покойник. преданный земле таким способом, впредь будет вести себя тихо и смирно, и таким образам не подаст больше повода властям предержащим к дальнейшему вмешательству…

— Очень хорошо! Очень хорошо! — кивал господни председатель. Закивал прокурор, закивали оба шеффена — все кивали.