— Манок, — сказал он. — Нечисть притягивает. Со мной пойдёшь — тоже такому научишься.

Знак на земле светился зелёным. Светился всё ярче и ярче. И вдруг над ним, как над конфоркой, вспыхнул зелёный огонь. Пламя высотой мне до пояса.

— Придёт волкодлак, — инструктировал меня охонтик, — заговаривай его, как только можешь, а дальше я сам.

— Понял, принял, — кивнул я.

Охотник шагнул в сторону и исчез за ближайшей сосной.

Буквально исчез — будто и не было.

Я огляделся. Зелёное пламя светило так себе, жуть не разгоняло, скорее наоборот. Ночной лес, в таком специфическом свете, мог до усрачки напугать какую-нибудь впечатлительную натуру, даже если бы эта натура понятия не имела о шляющемся где-то поблизости волкодлаке.

И тут в зелёном свете я увидел впереди, между деревьями, массивную тушу.

Ни-хре-на себе!

Да, внешне это напоминало волка. Только размером с телёнка. Плюс — горящие огнём глаза.

— Охотник! — послышалось шипение, и волкодлак выступил на полянку, на которой горел огонь. — Какой юный. Ищешь смерти?

— Тебя ищу, — сказал я спокойно. — Твоей смерти. Зря ты забурился в эту деревню. Твоя последняя ошибка в жизни.

Огромная пасть открылась, и я услышал смех. Нечеловеческий, жуткий, продирающий до печёнок.

— Смешно… Наверное, ты убил пару-тройку крысёнышей, но видел ли ты хоть раз настоящего врага?

— Нет, не видел, — честно признался я. — И сейчас не вижу.

— Дерзкий! — тявкнул волкодлак. — Дерзкий щенок! Я разорву тебя!

— Ну так возьми и разорви, — развёл я руками. — Чего лясы точить? Я — вот он.

Волкодлак пошёл боком вокруг зелёного костра. Я двинулся в ту же сторону, не выпуская тварь из виду.

— Где же твоё оружие, охотник? — прорычала тварь.

— А оно мне нужно, что ли? — Я притворился взволнованным. — Дома оставил. Откуда ж мне знать, что против одного блохастого волкодлака нужно брать оружие!