Ещё до того, как увидел его, я почувствовал нечто невероятное. У меня шевельнулся указательный палец на правой руке. Дёрнулся, будто пытаясь нажать на спусковой крючок, доделать недоделанное в прошлой жизни.

Я вытаращил глаза, не веря собственным ощущениям. Как дышать — и то забыл. И тут в дверь постучали. Так размеренно, увесисто: ТУК, ТУК, ТУК!

— Кого там нечистый приволок? — буркнул типа-отец и пошёл в сени. — Кто там?

Ответа не расслышал. Но, судя по тому, как быстро откинулся засов, это не соседка за солью.

— Господин, а мы ж не ждали… Мы-то думали, вы у старосты заночуете…

— Меня судьба ведёт, — послышался сильный глубокий голос. — Сюда привела. Найдётся, где остановиться?

— Как не найтись! Да только у старосты-то изба побольше, там вам поудобней будет.

— Ничего, ничего…

Он вошёл. Высоченный мужик. Длинные волосы, борода, усы, повязка на голове — чтоб волосы в глаза не лезли и пот не заливал. На поясе — меч. На правой руке — кожаная перчатка без пальцев.

И избу моментально наполнил запах… Не знаю, чего. Нездешний запах. Я дышал — и как будто бы понимал, как огромен мир.

Когда он шагал, мне казалось, что пол под ним прогибается, и земля дрожит — столько силы в нём чувствовалось.

Сели. Налили мужику похлёбки, дали краюху хлеба. Он ел неспешно, с глубоким самоуважением. Задавал вопросы, а мать и отец, стоя рядом, робко рассказывали о чудовищах.

— Раньше-то чего не обращались? — буркнул мужик.

— Так ведь дорого. А у нас деревенька — сами видите…

— Уж пять лет как все охотники на императорской службе. Казна платит. Тварей всё больше.

— Вона как… — пролепетал типа-отец. — Мы ж не знали… Тёмные мы. Место глухое…

— Да уж… — вздохнул мужик и отодвинул пустую миску. — Значит, за пять дней одна овца и один человек?

— Истинно так, — сказал типа-отец.

— Значит, одна тварь. Понадеялась, что охотников рядом не будет. Не повезло… Ну что ж, пойдём.

Он встал.