Когда Ахим через несколько дней встретился с Эрихом, у того была уже твердая программа действий.

— У меня такое чувство, — сказал Эрих другу, — будто меня просеяли, профильтровали и как следует промыли под дождем.

В тот день они встретились, как обычно по воскресеньям, на гандбольном матче. Рядом с Домом культуры недавно выстроили современный спортивный комплекс с крытыми залами, потому что соревнования по ручному мячу стало принято проводить в закрытых помещениях, а команда Айзенштадта боролась за одно из первых мест в высшей лиге. И на сей раз матч закончился победой их команды, хоть она выступала против несомненных фаворитов — берлинского «Динамо». После матча друзья зашли в пивную, они никак не могли наговориться — обсуждали удачные комбинации, броски, забитые мячи и спорные семиметровые. Оба были в прекрасном настроении.

— А скажи, пожалуйста, почему мы с тобой больше не играем в ручной мяч? — вдруг спросил Эрих.

— Да уж сколько лет прошло, — ответил Ахим. — Ты что думаешь, без постоянной тренировки можно форму сохранить?

— Ну что ты, нет, конечно. Я и в те времена был тяжеловат для настоящей игры. Но ты… Ты-то ведь был просто метеор. Великолепный левый крайний. А помнишь, как нас болельщики чуть на части не разорвали, когда ты своим ударом едва ворота не снес?

— Судья еще был — дурак набитый.

— Если бы ты в последнюю минуту мяч не прозевал, мы бы точно победили.

Вдруг Эрих помрачнел, и Ахим вспомнил, что именно после этого матча тот, вернувшись домой, узнал, что его отец убит… Они сменили тему, заверив, правда, друг дружку, что, если бы не жизненные обстоятельства и не курение, они бы и сегодня еще показали класс.

Эрих рассказал, как Лизбет Гариш и другие женщины из ее бригады чуть не задушили его в объятиях, когда он посвятил их в свои планы. Да они и без того были счастливы: он ведь им наконец пылеуловитель наладил.

— Мне, понимаешь, надоело. Мы уже больше года все болтаем о механизации и автоматизации, о подвесной дороге, а дело не движется. Да и наш новый метод еще никак себе дорогу не пробьет. Вот Лизбет со своей бригадой тоже хочет попробовать, но пока мало кто понимает, что простои возникают из-за совершенно непроизводительного ручного труда.

— Именно об этом я и хотел с тобой поговорить. Ты не должен бороться в одиночку. Мы вместе возьмемся за дело. Я напишу для «Факела» целую серию статей. О том, как ты борешься с простоями, этими грызунами, которые отгрызают кусочки от наших социалистических планов.

— Это ты хорошо сказал. Мы изгоняем крыс.

— И первый, кем я займусь, — это Бухнер…

— Но Бухнер — один из лучших бригадиров.

— Конечно. Однако у него всегда есть тайные резервы, которые он использует, когда нужно подсчитывать выполнение нормы. Да, Бухнер один из лучших бригадиров, на него многие равняются. И именно поэтому он должен теперь определить свою позицию.

— Нет, тут я тебе не помощник. Не хочу, чтобы он подумал, будто у нас с тобой против него заговор.

— Не бойся. Тут дело в принципе. И за то, что я публикую в газете, отвечаю прежде всего я сам.