Книги
Масоны. Как вольные каменщики сформировали современный мир
Во всей этой неразберихе многие из обвиняемых были оправданы. В результате общественность поверила в то, во что хотела верить. Если масоны говорили о предвзятости по отношению к ним, то антимасоны увидели явные признаки сложного заговора, целью которого было и убийство Моргана, и дальнейшее освобождение его убийц от правосудия. Третьего было не дано.
Довольно опрометчиво масоны родного города Уильяма Моргана в Батавии решили отпраздновать День святого Иоанна 25 июня 1827 года парадом. Это было воспринято как демонстрация силы. Ответный шаг предприняла антимасонская газета, возглавляемая товарищем Уильяма Моргана печатником Дэвидом Миллером. Его редакция пригласила людей прийти и выразить чувства, которые они испытывали при виде «масонов, одетых в царственные одежды, со скипетрами в руках и коронами на головах, марширующих по улицам республиканской страны». Произошло столкновение между тремястами братьями и несколькими тысячами негодующих. В ход пошли камни, а масонские ряды пытались разбить, пустив на них повозку. К счастью, никто не был тяжело ранен. Братья отказались отвечать на провокацию, и крупная вспышка насилия была предотвращена.
Тем не менее инцидент в Батавии обнажил социальную напряженность, которая была причиной все быстрее растущей пропасти между масонами и их противниками. Статистика объясняет, почему после обвинения Миллером масонов в царском высокомерии его слова так широко резонировали в Батавии и округе Дженеси. 90 % рабочей силы в округе было занято в сельском хозяйстве, при этом 80 % масонов в Батавии и близлежащих городах имели рабочие профессии. Кроме того, масоны, которые составляли не более 5 % населения, занимали 60 % государственных должностей в округе. «Искусство» было удобной организационной сетью для торговцев, адвокатов и врачей, которые составляли политический класс округа: в сельском обществе они были единственными людьми, у которых было время, деньги и образование, чтобы заниматься общественными и политическими делами. Но для негодующих противников масонов они были закулисной группировкой, которая контролировала их жизнь.
Социальные разногласия усугублялись религиозными различиями. 84 % членов батавской ложи № 433 принадлежали к более влиятельной Епископальной церкви, наследнице британского англиканства с его недогматическим подходом к вере. Тем не менее в западных графствах Нью-Йорка множились и распространялись разные секты евангельских христиан. Для многих евангелистов масонство вовсе не было «служанкой религии», как утверждали масоны, а было направлено на подрыв веры: это был змей в Эдемском саду Америки, «профанация и насмехательство над священными таинствами». Баптисты были особенно заметны в зарождающемся антимасонском движении. Баптистские священнослужители — старейшины Джон Стернс и Дэвид Бернард — написали и издали два самых продаваемых антимасонских трактата. В их речах был духовный порыв раскаявшихся грешников, ибо оба некогда были братьями. Книга Бернарда «Высвечивая масонство» (Light on Masonry), которая объединила в себе подробные разоблачения всех степеней «искусства» с описанием «дела Моргана», стала известна как «Антимасонская Библия». Кампания против масонов стала религиозной миссией. И одним из лозунгов были слова: «На руках масонов кровь».
Поздно утром в воскресенье 7 октября 1827 года, чуть больше года после похищения, трое мужчин, идя по берегу озера Онтарио, наткнулись на труп, лежащий лицом в землю. После опубликования отчета коронера поднялась тревога: у мертвого был необычный двойной ряд передних зубов, как раз как у Моргана. Да и ростом он был примерно метр семьдесят пять, и возраста от сорока пяти до пятидесяти лет. Друзья узнали Моргана в почерневшем опухшем теле по шишке на его лысеющем лбу и по густым седым волосам в ушах. Жена Моргана Люсинда также подтвердила, что это был ее супруг. Коронеры пришли к выводу, что подобное могла сотворить только «рука высшего Провидения». Толпы людей из окрестных городов и деревень собрались в Батавии, чтобы почтить Моргана: у антимасонского движения появился железобетонный повод действовать более решительно, а Уильям Морган получил статус мученика.
Впрочем, это все-таки был не Морган. Через несколько дней тело пришлось выкапывать: пришло известие о канадце, который недавно пропал без вести на реке Ниагара. Новое вскрытие сомнений не оставило, ведь у канадца тоже был двойной ряд зубов, а одежда, в которую он был одет перед отправлением, соответствовала одежде на трупе.
Тайна Моргана так никогда и не разрешится. Судебные разбирательства в той или иной форме шли до 1831 года. Всего их было восемнадцать, а также два специальных расследования, назначенные канцелярией губернатора. Только самые проворные из журналистов или наиболее одержимые из участников кампании успевали следить за сложной политико-правовой траекторией этого дела. При этом предубеждения, сформировавшиеся с самого начала, никто поколебать уже не мог. Между тем страну наводнили те, кого один журналист назвал масонами-шарлатанами. Они пытались подзаработать, устраивая непристойные представления якобы масонских ритуалов.
Одно судебное разбирательство оказалось достаточно громким, чтобы пролить новый свет на влияние масонов на судебный процесс и подлить масла в огонь общественного возмущения. Много подозрений было вокруг шерифов в округах, непосредственно связанных с делом Моргана, поскольку все они были масонами. Одна из обязанностей шерифа состояла в том, чтобы выбирать присяжных для предварительного расследования возможного преступления. Есть веские доказательства того, что суд присяжных по делу Моргана почти полностью состоял из братьев-масонов. Самым громким стал судебный процесс над шерифом округа Ниагара Эли Брюсом. Главным свидетелем был тот самый честолюбивый молодой констебль Хайрам Хопкинс. Перед заседанием суда по уголовным делам Онтарио в июне 1827 года Хопкинс признался, что по указанию Брюса он выбрал в суд присяжных масонов.
Шерифа Брюса, которого многие масоны, посетившие его во время судебного разбирательства, чествовали как невиновную жертву, в конце концов приговорили к двум годам и четырем месяцам тюремного заключения. Губернатор освободил его от занимаемой должности.
Все осужденные за похищение Моргана или наиболее серьезно подозреваемые в причастности были масонами. Тем не менее представители масонских лож отказались признавать свою причастность, усилив тем самым наихудшие подозрения. В июне 1827 года Великая ложа Нью-Йорка передала шерифу Брюсу 100 долларов как компенсацию за преследования со стороны антимасонов. В июне следующего года Великая ложа снова собралась, и многие ожидали, что наконец что-то будет объявлено по делу Моргана. Но ничего подобного не произошло.
Зачастую в число самых ярых антимасонов входили бывшие масоны. Многие из них решили покинуть ложу в знак протеста против скандала с Морганом, и так распускались целые ложи. В феврале 1828 года в графстве Дженеси состоялся съезд так называемых «уходящих масонов». Они осудили претензии масонства на нравственное превосходство, одобрили разоблачение масонских тайн и присоединились к антимасонскому движению.
В течение 1827–1828 годов антимасонство превратилось из местечкового «крестового похода» в политическое движение, которое охватило многие штаты. Создавались специальные газеты. Среди антимасонов считалось, что работавшие редакторами масоны были частью заговора: масштаб дела Моргана преуменьшался. Было решено создать беспристрастную и независимую антимасонскую прессу. К концу 1827 года в штате Нью-Йорк насчитывалось двадцать две такие газеты. Позже их появится еще больше.
Подстрекаемые прессой, антимасоны решили пойти во власть. Осенью 1827 году были проведены съезды по выдвижению кандидатур антимасонских кандидатов в Законодательное собрание штата Нью-Йорк. Центральным элементом программы был запрет на какие-либо внесудебные клятвы. В августе 1828 года антимасоны выдвинули кандидата в губернаторы. Первый национальный антимасонский съезд был проведен в Филадельфии в 1830 году, в четвертую годовщину похищения Моргана. В 1832 году Уильям Вирт, бывший масон, баллотировался в президенты по антимасонскому списку. В следующем году бывший президент Джон Куинси Адамс был антимасонским кандидатом на пост губернатора Массачусетса. Законы, запрещающие внесудебную присягу, приняли три штата — Вермонт, Массачусетс и Род-Айленд.
Усиливали политическую напряженность взаимное запугивание и насилие. В Род-Айленде в 1831 году вооруженная толпа масонов изгнала антимасонского активиста из Провиденса и преследовала его до самого Массачусетса. В следующем году в Бостоне антимасонская толпа осквернила новый храм и попыталась поджечь его.
Антимасонская партия имела реальные рычаги политического влияния, ведь в те времена начинали создаваться национальные партийные организации, а государственные политические фракции часто занимались своими проблемами. Резонанс был большой хотя бы потому, что крупнейший государственный деятель той эпохи, президент Эндрю Джексон, был бывшим Великим мастером Великой ложи Теннесси. Его же соперник на президентских выборах 1832 года, Генри Клэй, был бывшим Великим мастером в Кентукки.
Однако, как уже говорилось, политическое влияние антимасонства было недолговечным. Его слабость проявилась в президентской кампании Уильяма Вирта в 1832 году. Джексон с легкостью занял первое место, в то время как Вирт стал третьим. За него проголосовал только оплот антимасонства — Вермонт. В движении было много внутренних противоречий: с одной стороны, там были идеалисты-одиночки, которые были убеждены, что вся система управляется масонами, с другой — политические реалисты, которые пытались прийти к приемлемому компромиссу. Но дело было в том, что антимасонство уже казалось излишним: его смертельный враг угасал сам по себе.
Сначала масонство рухнуло в штате Нью-Йорк. Братья уходили в отставку толпами. Триумфальная церемония в Локпорте в 1825 году казалась теперь событием из другой эпохи. В то время в Нью-Йорке было 480 лож примерно с 20 тысячами членов. К 1832 году оставалось всего 82 ложи и едва ли 3 тысячи членов. В Локпорте одна из последних лож была вынуждена собираться тайно, на чердаке.
С конца 1820-х до середины 1830-х годов членов лож стало меньше на две трети по всей стране. В Филадельфии, где Бенджамин Франклин задал импульс раннему масонству, Великая ложа Пенсильвании была вынуждена продать свою штаб-квартиру. Как один человек заметил в 1832 году о возрождении франкмасонства, «с равным успехом они могли надеяться установить в этой просвещенной стране магометанство». Церемонии закладки краеугольных камней прекратились.
По делу Моргана мнения разделены и по сей день. Профессиональные историки, не симпатизирующие масонству, склонны опираться на отчеты того времени: какими бы экзальтированным ни были противники масонов, по их мнению, не вызывает сомнений испорченность франкмасонства самых западных округов штата Нью-Йорк. Современные масонские историки склонны повторять то же, что сказали их нью-йоркские братья после похищения: они рассматривают все дело как классический пример антимасонства и предпочитают верить в то, что Морган сделал из своего исчезновения рекламный трюк. Самый сильный аргумент масонов возвращает нас к фундаментальному вопросу о тайне братства. Масонская тайна, якобы основополагающая для масонского ритуала, на самом деле не более чем театральная выдумка. И вряд ли кто-то будет за эти «тайны» убивать.