Дитрих вспоминала, что однажды Хемингуэй ей сказал, что будет лечиться в самом большом заведении мира – Клинике Майо. Он был уверен в их диагнозах. Сама Дитрих не очень доверяла американским специалистам, но считала, что не имеет права противоречить ему. Дитрих утверждала, что при ближайшем знакомстве с американскими врачами возникают сомнения в их профессионализме. Хотя американские хирурги и считаются лучшими, но, по ее убеждению, они бессильны установить диагноз. Они узнают о характере болезни только тогда, когда разрежут и заглянут внутрь. Марлен была убеждена, что «такая прекрасная жизнь угасла навсегда по такой ничтожной причине». То есть, вероятно, Дитрих подозревала, что американские медики поставили писателю ошибочный диагноз и это подтолкнуло его к самоубийству.
Марлен считала, что Хемингуэй никому не хотел причинить боль. Он любил Мэри, любил своих сыновей… Она знала, что он и ее любил всем своим существом.
Величайшая боль никогда не покидала Марлен Дитрих. Она жила так, словно Хемингуэй ушел куда-то, хотя знала, что он никогда уже не вернется. «Боль не уменьшается. К боли привыкают. Привычка берет верх», – часто повторяла Марлен Дитрих.
В прессе писали, что Марлен Дитрих не была на похоронах Эрнеста Хемингуэя, и это правда. После похорон своей матери она не ходила на похороны. Марлен Дитрих не раз говорила, что эти переживания для нее слишком тяжелы, потому что она не может повлиять на «страшную разрушительную силу, которая торжествует над нами и уносит тех, кого мы любим».
«Дьявол – это женщина» (The Devil is a Woman), 1935 год
После неудачи с «Белокурой Венерой» и холодного приема «Кровавой императрицы» Марлен Дитрих почти покровительственно взяла Джозефа фон Штернберга под защиту. В интервью, размещенном Джеком Грантом в декабрьском номере иллюстрированного журнала
Прочитав высказывания Дитрих в свой адрес, сделанные тоном хозяина положения, Джозеф фон Штернберг объявил, что фильм, над которым они в настоящее время работают, станет его последним фильмом с участием «мисс Дитрих». Продолжить это сотрудничество было бы пагубно для обоих, сказал режиссер. Возможно, из честолюбия, от гнева и усталости, оттого, что у него опускались руки, или от отчаяния, в котором он пребывал в те дни, он принял такое решение. Штернберг отметил, что собственники киностудий и кинорежиссеры уже выстроились в очередь в ожидании, когда же он отпустит замечательную актрису и у них появится возможность показать, на что они «реально способны при ее участии».
Марлен Дитрих узнала о решении Джозефа фон Штернберга из прессы. На съемочной площадке они разговаривали друг с другом исключительно о том, что касалось их работы. Им предстояло новое неизбежное погружение в атмосферу солнечной жаркой Испании, которая была прямо противоположной атмосфере предыдущего фильма – холодной и сумрачной Москвы.
Уже после первого появления на американском экране Марлен Дитрих стала символом раскрепощенной женщины, которая свободно распоряжается своими чувствами. В дальнейшем фильмы Джозефа фон Штернберга создали миф о Марлен Дитрих как об опасной, отвергающей власть мужчин женщине. Ближе всего к воплощению этой идеи Штернберг подошел в фильме «Дьявол – это женщина», вышедшем в 1935 году. Этот фильм был последней совместной работой Марлен Дитрих и Джозефа фон Штернберга.
Фильм поставлен по мотивам классического романа Пьера Луиса «Женщина и паяц». Первоначально Джозеф фон Штернберг дал название фильму «Испанское каприччио». Он отталкивался от произведения Римского-Корсакова, которое должно было послужить музыкальной основой фильма. Руководитель студии
Кажется, что фильму, заявленному как комедия нравов, это название не подходит. Однако эрудированный аналитик не посчитает его совершенно абсурдным. В нем содержится намек на произведение Проспера Мериме «Женщина – дьявол». Автор «Кармен», Мериме очень сильно повлиял на роман Пьера Луиса «Женщина и паяц». Более того, молодой соперник Дона Паскуаля восклицает в фильме по поводу Кончиты Перес: «Это не женщина, а дьявол!» Так что кое-что из идей Мериме попало в сценарий фильма не случайно. Нам представляется, что это название более точно и удачно выражает главную идею фильма.
Сценарий фильма принадлежит Джону Дос Пассосу и Сэму Уинстону. Действие разворачивается на юге Испании. Рассказывая историю трагической любви, Штернберг создал зрелищный, красочный, праздничный, очень красивый фильм. Буйство красок, пестрая массовка, великолепная музыка, изумительные пейзажи стали мощными инструментами режиссера.
Утонченность сценария, эрудированность режиссера предопределили драматическую силу произведения так же, как и блистательно и виртуозно выполненный зрительный ряд. Ослепительное черно-белое изображение сделало его чем-то нереальным. Во все это Марлен Дитрих внесла свой вклад и игрой, и красотой.
Марлен Дитрих играет роль Кончиты точно в соответствии с описанием Луиса и видением ее образа Джозефом фон Штернбергом. Создавая образ Кончиты Перес под более пристальным, чем когда-либо раньше, взглядом режиссера, она достигла вершины актерского мастерства. Актриса создала на экране глубокий и достоверный образ женщины без особых моральных принципов, живой и подлинный характер, как и в роли Лолы-Лолы. Сама Марлен Дитрих считала, что в этой картине она сыграла свою лучшую роль в кино.
При первом появлении Кончиты на карнавале в Севилье Марлен восхитительна как никогда. Высокая и гибкая фигура героини необыкновенно экспрессивна. Она появляется в самых роскошных и выразительных испанских нарядах Трэвиса Бентона, которые в значительной степени она продумывала сама. Как и сама создавала удивительный грим, который придавал ей сходство с птицей.
Поразительный синтез актера и режиссера очень хорошо виден в сцене, когда Кончита приходит в ярость из-за того, что обезумевший от ревности Паскуаль застает ее с Моренито. В этой сцене ревности все реплики взяты из текста Пьера Луиса. Но при более глубоком изучении контекста работы над фильмом становится понятно, что это ярко выраженное признание в своих чувствах самого режиссера.
Кончита Перес – шикарная, пленительная, волнующая женщина, от которой все мужчины в восторге. Она способна околдовать своими любовными чарами любого мужчину: и знатного капитана дона Паскуаля, и молодого республиканца Антонио Гальвана. При внешней красоте эта женщина очень коварна. Она похищает мужские сердца и выпивает из них все соки.
Во время праздничной фиесты, фейерверков, ликующей суматохи великолепная Кончита Перес обольщает молодого республиканца Антонио Гальвана, которого исполняет Сезар Ромеро. В сцене карнавала Антонио бросает в толпу предварительно опустошенные, а затем заполненные табаком яйца. Они становятся метательными снарядами. Гроздья воздушных шаров фаллической формы лопаются рядом с Дитрих в руках радующегося мальчика. А отважная Кончита больше похожа на паука, подстерегающего добычу в центре своей паутины, чем на затравленную хищниками лань. Это сходство увеличивается тем, что зрителю видна только ее великолепная белоснежная и бесстрастная улыбка. Все остальное скрыто под мантильей и маской, невероятного размера гребнем, тонет в кружевах, помпонах, и гвоздиках.
Показывая свое недовольство поведением Антонио, Кончита подносит к губам палец с накрашенным ногтем в перчатке из черного кружева. А потом запрокидывает голову назад и смеется. Глаза обращены к небу, звонкий смех смешивается с общим гвалтом и криками толпы, звуком рожков, взрывами, грохотом петард и музыкой корриды.
В трепетном ожидании предстоящего свидания Антонио случайно встречает своего давнего приятеля дона Паскуаля Костелара, которого играет Лайонел Этуилл. Дон Паскуаль Костелар – презентабельный мужчина, отставной капитан, обеспеченный и знатный. Он безуспешно добивается руки, помогает материально красавице Кончите Перес. Но она не подпускает его к себе ближе чем на расстояние вытянутой руки. Паскуаль рассказывает Антонио собственную историю отношений с этой роковой женщиной и советует Антонио забыть о прекрасной Кончите и покинуть Испанию. Но Антонио игнорирует совет старого друга.