— Отправить двоих на катамаране на тот берег — привезти сюда неандертальских детей и женщин. Их и учеников — в большой дом. Туда же — еду и воду. Окна заделать. Крышу разобрать — потолок там крепкий. Все оружие — наверх. Старшеклассники наберут нам камней для пращи.
— Есть! — вскинул Семен ладонь к несуществующему козырьку.
Поразительно, но, делая этот жест, великий воин почти не кривлялся, не ерничал. Он просто поддался порыву, пошел навстречу внезапно возникшему желанию признать над собой власть этого парня. Ни один командир или начальник ни в том, ни в этом мире такого желания у Семена никогда не вызывал. «Вот это, наверное, и есть харизма, — подумал он. — Силен…»
В сумерках к Семену подошли два преподавателя-неандертальца и сказали, что чуют запах чужого дыма. Юрайдех был рядом и отнесся к сообщению как к должному. Последние два-три часа парень работал наравне со всеми, но Семен, со смешанным чувством гордости и обиды, наблюдал, как буквально на глазах власть утекает из его рук. Очень скоро к нему почти перестали обращаться с вопросами — все к сыну. А тот отвечал — коротко и очень толково, с мягкой улыбкой или со свирепым оскалом — смотря по обстоятельствам. Семену оставалось своим молчанием лишь одобрять чужие решения. Впрочем, сам он вряд ли в такой обстановке действовал бы лучше. И вот теперь сын посмотрел на него и, с демонстративно просительной интонацией, сказал:
— Семен Николаевич, можно мы с ребятами поплаваем? Они в темноте хорошо видят…
Явно имелась в виду разведка. Семен много чего мог бы сказать по этому поводу. Не считая того, что для парня это будет, как минимум, вторая бессонная ночь, а днем он пробежал несколько десятков километров, но… Но под спокойным взглядом серых глаз сына (неожиданно для себя самого!) великий воин и жрец изрек:
— Валяйте!
И ничего не добавил.
Вождь и учитель народов решил не спать, а стоять на посту, пока не вернется Юрайдех. Пост же размещался на потолочном настиле учебного барака, односкатная крыша которого была разобрана. Из бревен и слег организовали по периметру подобие низкой баррикады. Сюда же затащили пять тяжеленных неуклюжих щитов, обнаруженных в поселке неандертальцев на том берегу. Вместе с Семеном дежурили добровольцы — старшие школьники. Поэтому где-то в середине ночи он позволил себе немного отдохнуть — сесть на пол и привалиться спиной к заграждению. Глаза он закрыл лишь на секунду — чтоб перестало их резать, чтоб не так сильно слипались. Он почти сразу открыл их и подумал, что прием помог — видимость улучшилась, даже как бы светлее стало. Семен хотел встать и продолжить несение вахты, но… Но вдруг сообразил, что на противоположном конце площадки стоит его сын. Он вполголоса беседует с низкорослым неандертальцем:
— …Понимаешь, они почти и не люди, а вроде саранчи.
— А что такое саранча?
— Ну, насекомые такие. Они на кузнечиков похожи. В жарких странах их иногда появляется очень много — целые тучи. Они куда-нибудь движутся и все сжирают на своем пути. А потом погибают.
— Все?
— Конечно. Так и эти — собрались, сбились в толпу и куда-то плывут. Куда, зачем — сами не знают. Командира у них нет, они группами держатся вокруг тех, кто посильнее. Жуют все время наркотик какой-то. Иногда дерутся друг с другом и убитых съедают. Так и плывут…
— А наши как там? Ну, которые выше живут?
— Я так понял, что поселки они разгромили, кого поймать смогли, тех убили и съели. По-моему, они и охотиться толком не могут… Или не хотят…
— Здоровые?
— Да не-ет! — тихо засмеялся Юрайдех. — Мелкота сплошная! И потом, похоже, что это одна молодежь — примерно нашего возраста.
— Что, и женщины?!
— Ага, только их и не различишь сразу — уж больно их девки на парней похожи!