— Ч-черт, промазал! Что ты сказал?!
Впрочем, можно было и не спрашивать — пассажиры передовых лодок с визгом сыпались в воду и торопливо плыли к берегу. Луков и копий у них не было. «А ведь это, кажется, бабы, — с немалым изумлением подумал Семен. — Сколько же их?! Изрубим ведь в капусту! Нет… Юрка прав — на берегу они нас засыплют стрелами вместе со своими девками».
Отступление началось шагом, а закончилось бегом. От берега за ними буквально валила орущая толпа низкорослых тощих голых людей. Все могло кончиться печально, но сверху за беглецами следили и вовремя открыли дверь — они успели.
Народу в бараке было столько, что даже сидеть, кажется, людям приходилось по очереди. Свет пробивался лишь через узкие щели между палками, связками которых были заделаны и без того невеликие окна. Пока Семен, пыхтя и обливаясь потом, вместе с остальными воинами проталкивался к лазу наверх, визг и крики зазвучали у самых стен, раздались удары в дверь, правда, не слишком сильные. Щели в окнах начали гаснуть одна за другой.
— Ой! — вскрикнул кто-то рядом. — Что это?!
— Ай! Больно же! — детский голос с другой стороны. — Это ты колешься?
— Окна!! — перекрывая шум, закричал Юрайдех. — Они в щели стреляют! Шкурами закройте! Одеждой!! Быстрее!!!
Прежде чем наступила почти полная тьма, Семен успел увидеть, как одна из неандертальских женщин просто загородила оконный проем своей спиной. «Это не луки, — догадался он. — Это духовые трубки. Но зачем?!» Впрочем, послушная память сразу и подсказала ответ: духовыми трубками на охоте пользуются индейцы Амазонии. И маленькие стрелки, которыми они плюются, смазывают ядом.
Бревна потолочного настила раздвинули, вниз спустили две толстых слеги, наспех связанные вчера ремнями на манер лестницы. Семен выбрался наверх вслед за сыном и услышал фразу, которую хотел произнести сам:
— Не стреляйте! Это пока бесполезно!
Находиться здесь можно было, либо сидя на корточках в центре, либо прижавшись к бревнам импровизированной баррикады по периметру. Снизу летели камни, палки и стрелы. Одну из них Семен подобрал у своих ног, рассмотрел и бросил: «Изделие, достойное рук шестилетнего мальчишки, решившего поиграть в охотника! Ни о какой прицельности при такой центрировке и речи быть не может. Но как же много этих уродов! Прямо высунуться не дают! Помнится, степняки, когда впервые увидели мою избу, долго приходили в себя от такого количества магии в одном месте, а этим хоть бы хны! Надо забрать у Эльхи арбалет и попытаться подстрелить какого-нибудь главаря…» — Семен поискал глазами свою женщину и мысленно крякнул: — «Опять он меня обошел — да что ж такое?!» Рядом с Эльхой находился Юрайдех. Оружием он уже завладел и теперь что-то доказывал ей, тыча рукой в сторону лаза в полу. Семен сделал страшное лицо и погрозил женщине кулаком. Та сморщилась, собираясь плакать, но все-таки встала на четвереньки и поползла к лестнице. «Баба с возу…» — невесело усмехнулся Семен и двинулся в противоположном направлении. К тому времени, когда он добрался до сына, тот уже взвел арбалет и заложил в желоб болт. «А наконечник-то стальной, — мелькнула дурацкая мысль. — Жалко до слез — каждый на вес золота. Впрочем, золото здесь ничего не стоит, но почему раньше мне не пришло в голову поискать его? Может, тут россыпи есть? Господи, какая глупость! Зачем оно — на украшения женщинам и грузила для удочек?!»
— Что там? — спросил Семен.
— Толпа, — вздохнул Юрайдех. — Стрелять не в кого — все одинаковые. Если только кто-нибудь огонь с берега потащит.
— Огонь?!
— Ага. Разве вы не заметили, что на трех лодках вроде как дымилось что-то?
— Ну, заметил, — соврал Семен. — Ты понимаешь, что они орут?
— Местами, — усмехнулся сын. — Кричат, что здесь много мяса. Точнее, какой-то живой субстанции, которая им страсть как нужна.
— Людоеды, блин… Не люблю!
— А кто их любит?! Только мне кажется, что это у них какой-то массовый психоз.
— Ага — с детства мяса не пробовали и от белкового голодания умом повредились!