Вот только он сильно ошибся. Глупым щенком Рокотов не был. И в сторону отступать не собирался. Впрочем, как и эта упрямая и невозможная рыжая ведьма.

— Что тебе надо, Адриан? — вежливо поинтересовалась она, выступая из-за его спины, словно не желая принимать защиты. Глупая! Вот куда она рвется? С этим хищником ей не совладать, как бы она ни пыталась доказать обратное.

— Не ожидала тебя увидеть.

После чего оглянулась через плечо на Рокотова и вдруг выдала:

— Спасибо, что подвез. Думаю, тебе пора ехать.

Вежливый намек, что ему пора сваливать и оставить ее в компании этого странного типа разозлил Рокотова. Вот она серьезно полагает, что он оставит хрупкую девушку и беззащитного маленького ребенка наедине с этим зверем? Ребенка… Она ведь даже не попыталась вытащить Злату из машины после того, как увидела мужа. И сейчас, прося его уехать, ни словом не упомянула девочку. А ведь детское сидение принадлежит ей. И на его переустановку уйдет как минимум несколько минут. Получается, Элла просит сейчас уехать его вместе с малышкой?

Сложный выбор. Увезти ребенка подальше от психованного папаши, но подставить под удар девушку или остаться и защитить их обоих?

Но тут, как ни странно, помог сам Соболевский.

— А что, дорогая, тебе наша дочь больше не нужна настолько, что ты отпускаешь ее с совершенно посторонним мужиком? — ехидно поинтересовался он.

Элла обреченно вздохнула: все-таки заметил. А она так надеялась, что Матвей поймет ее намек и увезет отсюда ребенка. Слишком хорошо она понимала, что Злата — самый верный и простой способ на нее надавить.

— Мне моя дочь важна настолько, что я готова ее оставить на час в безопасности под защитой человека, которому я доверяю, — с вызовом ответила она, гордо вскинув голову. Элла прекрасно знала, насколько бывшего мужа порою бесил ее характер, ее умение даже в самых печальных обстоятельств держаться с высоко поднятой головой. Сама девушка в этот момент пыталась просчитать, сколько своих «песиков» Адриан прихватил с собой. Он не любил ездить один, считая, что охрана подчеркивает его статусность. Но, к ее удивлению, на парковке было пусто.

— Ты один? — не смогла удержать возгласа она.

— Мне не нужны лишние свидетели семейных дрязг, — равнодушно бросил Соболевский, делая шаг в ее сторону. Рокотов его намек не понял. Вместо этого вдруг спокойно бросил:

— Восемь шагов.

— Что? — с одинаковым непониманием уставились на него бывшие супруги.

— Я сказал, ближе, чем на восемь шагов ты ни к Элле, ни к ребенку не приближаешься, — с улыбкой пояснил Соболевскому парень. — Если хочешь говорить, говори. С этого расстояния она вполне может тебя услышать. Глухотой же ты не страдаешь, дорогая?

— А кто меня остановит? — развернулся в его сторону Адриан.

— Как минимум, я, — без лишних эмоций пояснил Матвей. — В данный момент от желания дать тебе по морде меня удерживает только присутствие Эллы. И, да, если ты считаешь, что я это сделаю, и тогда ты сможешь меня засудить, то ты глубоко ошибаешься. У меня достаточно возможностей, чтобы с тобой бороться.

— Значит, это о тебе говорил Виктор? — Адриан остановился от него на расстоянии вытянутой руки. Серые глаза перекрестились с карими. Если бы взгляды обладали разрушительным эффектом, то сейчас здесь бы лежали две кучки пепла. Но вместо этого продолжалась лишь борьба силы воли.

— Я так понимаю, твой дорогой партнер позвонил тебе, и ты примчалась? — вмешалась в их битву Элла. В ее голосе слышалась скрытая насмешка, но Соболевский ее услышал. Серые глаза потемнели. — Знаешь, я особо и не скрывалась, где нахожусь.