– Дрей! – произнесла непослушными губами.
Я томилась, отчаянно желая найти поддержку в его глазах. Мне хотелось рассказать все Андреасу немедленно. Я точно знала, что он найдет нужные слова, чтобы усмирить мою злость. Не особенно надеясь на успех, я направилась к площади, где в последний раз видела Андреаса. Обошла елку, но, так и не увидев Дрея, решила продолжить поиски на площадке для тренировок стражи. Обогнув здание, я дошла до нужного места и застыла как вкопанная. На площадке было несколько стражей, которые занимались своими делами, за ними без всякого интереса наблюдал Джерс. Но не это заставило меня замереть.
Чуть поодаль, почти у входа, стояли Андреас и Лидия. Они о чем-то говорили. А точнее, говорила Лидия. В ее глазах было столько боли, что даже мое сердце дрогнуло. Она пыталась поймать взгляд Дрея, но тот будто нарочно смотрел на свою обувь. Несмотря на то что голова его была опущена, я все же рассмотрела его лицо. Он хмурился, его тоже одолевали глубокие чувства. Лидия что-то сказала, и Андреас резко вскинул голову. Его глаза пылали. И вдруг я отчетливо расслышала торопливый стук. Ту-тук, тук-тук, тук-тук… Он становился громче, оглушая меня. Вслед за ним ритм моего сердца участился. А тем временем Лидия приложила руку к груди, с отчаянием заглядывая в лицо Дрея. Он кивнул, и девушка тут же обняла его.
Я почувствовала, как ее сердце наполнилось безмерной любовью, оно ликовало и восторженно колотилось в груди. Этот звук разбил все мои надежды. Боль – сокрушающая, безграничная, взорвалась внутри меня. Мне казалось, я чувствовала, как кровоточит мое сердце, пока я смотрела, как они обнимаются.
– Дрей, – сорвалось с губ, а потом горячие слезы хлынули из глаз.
Будто услышав, Андреас поднял глаза, и на его лице появился испуг. Он отстранился от Лидии и шагнул ко мне. Я отступила, понимая, что вот-вот моя боль прорвется наружу. Значит, Виннес был прав. Дрей приехал сюда ради Лидии. Хотелось кричать и бить себя в грудь, прямо над сердцем, чтобы хоть как-то заглушить боль.
Магия росла, клокотала и набиралась сил.
– Хлоя, – позвал Дрей, делая еще шаг.
Его голос уничтожил меня, ведь в произнесенном имени я услышала столько нежности. От этого стало только больнее. Я уже совсем ничего не понимала. Со мной осталась только мука. Не сдержав болезненного стона, я почувствовала, как магия вырывается из меня и будто взрыв обрушивается на Дрея. Не успев ее сдержать, я протянула руку, в надежде ухватить и вернуть обратно, но было уже поздно. На глазах у нескольких зрителей Андреас отлетел в сторону и рухнул в снег. Я вскрикнула, понимая, что мне стало намного легче. Вот только своим поступком я поставила под удар Дрея. На всех до единого лицах зрителей я увидела крайнее удивление.
Осознание того, что я натворила, обрушилось новой болью. И вновь чувства обострились.
– Прости, – одними губами произнесла я, глядя в лицо Дрею, который уже поднялся на ноги, а потом бросилась подальше от академии.
Глава 21
Я неслась, не разбирая дороги. Перед глазами стоял сплошной туман, а в груди пылал неистовый огонь. Оклики Дрея остались далеко позади, я и хотела остановиться и выслушать его, и не могла. Ноги не слушались. Меня терзали боль и вина. Я не должна была так поступать с Андреасом. Что бы то ни было, его секрет опасен, и никакая обида или горечь разочарования не стоили его жизни. Теперь он будет уязвим. Неудержимый поток мыслей и чувств в какой-то момент вынудили меня остановиться и обхватить руками голову. Я запустила пальцы в волосы и, стиснув пряди, закричала во весь голос. Выносить эту пытку было уже невозможно. Я вдруг стала такой крошечной, а моя магия и весь мир вокруг такими огромными, что казалось, они вот-вот раздавят меня.
– Я тоже не выдержу, тоже не справлюсь, – пробормотала я, вспоминая всех тех несчастных девушек, которые не совладали с магией омелы.
Произнесла эти слова и сама ужаснулась. Как страшно. Голос Дрея все еще звучал в голове, а перед глазами стояла картина, как Лидия его обнимает. Разве так любить нормально? Разве может человек ощущать все это и не сойти с ума? Каждая эмоция на пределе, каждая изматывает, терзает и причиняет физическую боль. Так ведь не бывает, чтобы чувства лились огненной лавой по венам и, достигая сердца, заставляли его плавиться. Именно так я сейчас себя ощущала.
Я сцепила руки в замок и попыталась сконцентрировать все свое отчаяние именно там, чтобы хоть как-то прийти в себя. Осмотрелась и поняла, что ноги привели меня на окраину Острэма, к дому лесника. Не зная, где еще найти приют, я двинулась к знакомой двери. Постоянно оглядываясь и не желая, чтобы хоть кто-то меня увидел, я дошла до дома Томаса. Потопталась на пороге, не решаясь, но все же нашла в себе силы постучать. Мне никто не открыл, и, ощутив новый приступ отчаяния, я прислонилась лбом к двери. Очень медленно она подалась вперед, и я поняла, что Томас не запер свой дом.
Всей душой надеясь, что лесник не слишком рассердится, я осмелилась войти внутрь и прикрыть за собой дверь. Здесь было все так же просто и уютно, мне нравилась эта скромность и запах дерева. Не в силах оставаться на ногах, я прилегла на одеяло, брошенное поверх лежака. Свернувшись калачиком, я дала волю слезам, а потом даже не заметила, как провалилась в тревожный прерывистый сон. Мне снились ужасы, на которые способна моя магия. Весь мир был объят пламенем, я слышала, как кричал Андреас, как визжала от боли Лидия. В своем сне я зажимала ладонями уши, чтобы только не слышать их болезненных воплей.
Проснулась от легкого толчка в плечо.
– Хлоя, – прорвался в голову голос лесника, – Хлоя, ты в порядке? Дрожишь вся.
Я села и с горечью в сердце убедилась, что чувства мои ничуть не уменьшились. Сон не принес даже отдыха, я все еще была измученной и подавленной. В голову вернулся гул.