– Чтобы Лили пожила тут?

– Да. Некоторое время.

Нелли тянется к Лили и гладит ее по щеке. Она улыбается.

– Может, снимешь свой чепец? – спрашивает она. – Без него тебе будет удобнее.

– Сниму, – говорит Лили, – но можно мне сначала кое-что взять с крыльца? Я принесла тебе подарочек.

– Подарочек? – удивляется Нелли. – Не представляю, что это может быть.

Лили мягко высвобождается из рук Нелли и идет к двери. На улице моросит, и Лили вспоминает, что точно такой же дождь вдруг припустил, когда Нелли взяла ее за руку и повела к телеге, готовой навсегда увезти ее с фермы «Грачевник». Лили смотрит на просеку, и ей кажется, что она на самом деле видит старую телегу, которую тащит Пегги, с самодельным навесом из парусины, защищающим ее и Нелли от непогоды. Лили оборачивается, чтобы поднять сломанную клетку, и обнаруживает рядом с ней любопытную рыжую курицу, которая поклевывает железные прутья, будто думает, что неживая птичка – это чашечка с зерном.

Лили приносит клетку на кухню и ставит ее на стол посреди чайных чашек. Нелли и Джесси в замешательстве разглядывают ее.

– Я подумала, что ее можно повесить здесь или в гостиной, – говорит Лили. – Если заставить шестеренки крутиться, птичка будет петь, и ты сможешь слушать ее пение, Нелли, пока рукодельничаешь.

– О, – говорит Нелли, – но сейчас я ничего не слышу.

– Да. Потому что ключик, который заводит птицу, потерялся. Но я думаю, что Джесси может смастерить новый, правда, Джесси?

– Отец мой смог бы. Но я с мелкой работой не дружу – все из рук валится.

– Так и не поет, – говорит Нелли. – Но эти соловьи, кажется, свое уже отпели.

– Я уверена, что Джесси сможет сделать ключ. Сможешь ведь, Джесси? Маленький железный ключик? Отцовскими инструментами?

Джесси изучает клетку. Он рассматривает ржавые шестеренки и маленькую ось, которая ведет к молчащей птице. Он проворачивает ось своими потемневшими от земли руками, и клювик птицы открывается, и оттуда вылетает тонкий звук, похожий на первый свист огня в камине, когда появляется тяга из трубы и пламя занимается повыше.

– Ого! – восклицает Нелли. – Ну, что ж…

Нелли останавливает взгляд на птице, но потом отворачивается, будто птицы там больше нет.

– Когда Перкина не стало, – говорит она, – я сказала Джесси: жаль, что она не здесь и не может попрощаться с ним, та девочка, которой я пела те глупые старые песни, в которых не было никакого смысла, – они помогали ей засыпать. Я ведь говорила, что все пошло не так, а, Джесси? Когда Перкин нас покинул. Я говорила, что она трудилась в сарае с Перкином и никогда не уставала. Она ловила крысенышей голыми руками. И когда я попросила Джеймса съездить и привезти ее…

– Это был Джозеф, мама. Джеймс в то время уже служил в армии.

– Правда? Ах да. Знаешь, Лили, Джеймс ведь уехал отсюда. Чтобы стать солдатом. Он отправился в место, которое зовется мысом Доброй Надежды.