– Да. Однако, Шаттибраль… Про Живую Воду, квазальд и Корону Света, я… Не знаю. Поможет ли… Ведь я, отчасти… живорез. Может, после ее прикосновения ко мне, я просто перестану существовать.

Видя, как я начинаю хмуриться, загораясь желанием привести кучу аргументов почему так не будет, ведь Дроторогор и Флейт таскают части Короны Света на себе, Серэнити улыбнулась:

– Нет. Я хочу жить, конечно. Но я свыклась с мыслью, что каждый день может стать для меня последним. Наверное, это моя расплата за то, что я погубила много людей… приговорила их к казни. Были ли среди них невинные? Надеюсь, что нет, но… Каждый человек – он живой, и у него есть чувства, страхи и воспоминания. Что смертники думают накануне своего последнего часа, теперь я знаю это. За любую боль, перед Вселенной мы ответим болью.

– Почему ты сказала Вселенной, а не Урахом? – удивился я.

– Когда–то я спросила у тебя: «Кто Она такая, твоя Вселенная, Шаттибраль»? А ты мне что ответил?

– Что?

– «Она то, что не даёт переступить дозволенную черту. Сила, изменяющая ход событий в нужном направлении. Смерть, прибирающая увядшую траву, и Жизнь, дарующая новые плоды миру. Это равновесие, хранящее целостность природы, не позволяя чему–то одному доминировать над остальными»

– И?

– Тогда мне было непонятно, что ты имел в виду, однако сейчас… не Урах создал Мир – Он Его Бог, Вседержитель Света, да, но Вселенная… Она была раньше Него. Он вышел из Нее. Поэтому… мне сложно объяснить, чему я прониклась. Короче. Вселенная – это Урах, но Она Есть и отдельно от Него. Она Его мать и наша бабушка. Бабушкам свойственно не только ласкать своих внуков, но и наказывать их. Я… я порочна… Я получаю удовольствие, когда кто–то терпит страдания… Это язва во мне от Канахеса… Я… с недавних пор, когда мне довелось встретить тебя, я… Смогла научиться противостоять этому чувству… И тогда Вселенная показала мне себя. Чтобы очистить меня, Она дала мне испить Живой Воды… Вселенная поставила меня перед Зеркалом Смерти. Это урок, и я его усвоила.

– Значит ли это, что ты сложишь полномочия Великого инквизитора и возвратишься в Орден Креста?

Серэнити пожала плечами.

– Я на пути духовного обновления. Я всем все простила. Во мне только Урах и (на мою улыбку Серэнити погрозила мне пальцем) … Шаттибраль, моя булава никогда не останется без работы. Пока она не проржавеет, или я не умру – враги Всеотца будут бежать от нее без оглядки.

– Серэнити, но твоя булава из нержавеющий стали. Ну и после того, как ты под наговор Джеда Хартблада соприкоснешься с Короной Света, ты можешь стать бессмертной. Ты это учла?

– Тогда кровь не перестанет литься, пока все не покаются и не обретут в себе Ураха, – хмыкнула Серэнити.

– То есть – никогда?

– Шаттибраль!

– Извините, понесло не туда! – хихикнул я.

– Куда ты сейчас, «бродяга из доков»? Право, тебе нужна новая одежда! Идем со мной?

– Нет, нет! Только не в Орден Инквизиции! – рассмеялся я. – Я хотел зайти в Грэкхелькхом… Проститься с поместьем от имени Настурции…

– Ясно. Я распоряжусь доставить тебе кое–какие вещи туда.