Экономический спад и деиндустриализация восточноевропейских стран, наследовавшие распад Советского Союза, привели к появлению огромного количества «лишних рук», что грозило провалить эти страны в беспросветный хаос экономического и политического кризиса. От самоуничтожения их спасло только и исключительно вступление в ЕС, помощь которого выражалась, главным образом и в первую очередь даже не в дотациях и открытии рынка, а праве трудовой миграции, что позволило миллионам людей, не имевших ни работы, ни каких перспектив, на обретшей независимость родине, уехать на заработки на богатый Запад.

Например, вступление Польши в ЕС снизило уровень безработицы в ней за 2003–2010 гг. с 20 до 9,6 % от численности активного населения, кроме этого, «экспорт рабочей силы» оказался выгодным бизнесом, он принес Польше за этот период — 28,7 млрд. евро.

С той же самой проблемой в еще большей мере, в виду своей развитой в советские годы индустрии, столкнулась Украина. О масштабе проблемы косвенно говорят данные ее Госкомстата: в 2012 г. численность трудоспособного населения страны составляла 22,5 млн. чел., а официальное место работы из них имело лишь 12,5 млн.[276] Для Украины отдушиной стала Россия, которая сохранила с ней безвизовый режим. По данным Украинского центра социальных исследований, на декабрь 2008 г. в России работало более 2 млн. трудовых мигрантов с Украины. По данным главы Федеральной миграционной службы России К. Ромодановского на май 2009 г. — 3,6 млн.[277]

Разворот на Запад Украина начала с 2002 г., когда она получила от ЕС «специальный статус соседа», предусматривающий облегчение режима контролируемой миграции[278]. С «оранжевой» революцией 2004 г. «интеграция в европейское сообщество», по словам Ющенко, стала «стратегическим курсом Украины». В качестве первого шага, он ввел односторонний «безвиз» для граждан ЕС и США. В 2009 г. Ющенко заявил «о начале переговорного процесса относительно безвизового режима»[279]. В 2012 г. Украина и ЕС расширили соглашение об упрощении визового режима. Однако все эти соглашения не решали основной проблемы — возможности трудовой миграции.

Именно требования «безвиза» стали одним из основных лозунгов Евромайдана. «ЕС собирается ускорять процедуру либерализации получения шенгенских виз для украинцев», — откликнулся в марте 2014 г. еврокомиссар по расширению и политике соседства Фюле[280]. «Мы рассматриваем наши отношения в стратегическом плане…, — подтверждал в сентябре 2014 г. президент Еврокомиссии Баррозу, — и это касается, прежде всего, визового режима, безвизовой системы в недалеком будущем. Безвизовый режим должен стать движущей силой и объединением украинцев и европейцев»[281]. Именно скорое введение «безвиза» Порошенко сделал одним из основных лозунгов своей предвыборной кампании: начиная с апреля 2014 г. он каждый год клялся и божился, что безвиз введут со следующего года[282]

И Украина, после 3,5 лет проволочек, наконец-то получила его 11 июня 2017 г. Примечательно, что основные идеологи Евромайдана — США и Великобритания сохранили визы для украинцев. Традиционная защитница украинской самостийности Канада, предоставляющая квоты для мигрантов из Юго-Восточной Азии, Пакистана, Бангладеш…, ежегодно принимающая на льготных условиях от 100 до 200 тысяч китайцев, в ответ на запрос украинского премьера ответила: «Правительство Канады решительно настроено приветствовать в стране всех посетителей и облегчать им путешествие, однако пока не рассматривает активно пересмотр визовых требований для Украины»[283].

Но и «европейский безвиз» оказался лишь мифом — он был предоставлен украинцам, как и в 2014 г. молдаванам, без того права, к которому они стремились, и которым обладают страны Прибалтики и Восточной Европы — права трудовой миграции. Поэтому Майдан, с «европейским безвизом», практически ничего не изменил в положении украинцев, о чем наглядно свидетельствует величина поступлений от украинских гастарбайтеров работающих в Европе (Таб. 5), за одним исключением — Польши.

Польша официально разрешила трудоустройство украинцев и именно в нее устремились потоки лишних «рабочих рук» из Украины. Польше они были необходимы, поскольку ее собственные «рабочие руки» уехали на заработки в Европу. Таким образом, украинцы в Польше стали фактически гастарбайтерами у гастарбайтеров. Некоторые аналитики именно с этим связывают «экономическое чудо» произошедшее в Польше после украинского Евромайдана: «с пополнением польского рабочего рынка двумя миллионами работящих украинцев Польше удалось совершить скачок из «отстающих» в Европе в начинающие «середнячки»» — с 2013 по 2019 гг. рост средней зарплаты в Польше составил 42 %[284].

Таб. 5. Доля стран — основных источников частных переводов на Украину, в %[285]

С открытия «европейского безвиза» в 2017 г. экспорт рабочей силы, стал самым выгодным экспортом Украины: если условно взять, используя методику Р. Гиффена[286], 10 % в качестве чистого дохода от экспорта, то с 2017 года экспорт рабочей силы приносит Украине в 2 раза больший доход, чем весь экспорт товарами и услугами. Стремительный рост доходов экспорта рабочей силы несколько притормозил в 2020 г. только карантин против COVID 19 (Гр. 16).

Этот стремительный рост объясняется не только переориентацией экспорта украинской рабочей силы с России, в более богатую Польшу, но и увеличением самого этого экспорта в физическом измерении. Т. е. увеличением количества украинцев, постмайданной Украины, бегущих из страны. «Только в прошлом (2017) году Украину покинули около миллиона украинцев, — отмечал министр иностранных дел П. Климкин, — Посмотрите, когда 100 тысяч украинцев покидает Украину ежемесячно, и вопросы далеко не только в том, что там более высокие зарплаты. Это вообще понимание будущего и качества жизни»[287].

Гр. 16. Частные переводы из-за границы на Украину и чистый доход от экспорта, млрд долл. 2015 года[288]

И именно экспорт рабочей силы спас экономику Украины, после Майдана, от окончательного краха: «вся надежда Украины, — замечал в 2016 г. Охрименко, — на гастарбайтеров»[289]. И действительно доля денежных переводов из-за границы в ВВП Украины, после Майдана, выросла в среднем в 2 раза и составила в 2015–2020 гг. 8—10 %. (Гр. 17) Динамика денежных переводов указывает на то, что экономический шок от Майдана 2014 г. оказался гораздо более сильным, чем от кризисов 1998 и 2008 гг.

Гр. 17. Денежные переводы в % от ВВП[290]

Различие в оценках объемов денежных переводов объясняется различием методик используемых Национальным банком Украины (НБУ) и Мировым банком, а так же трудноучитываемыми переводами по неформальным каналам.

Таб. 6. Структура частных переводов на Украину, млрд. долл.[291]

«У нас фактически рост ВВП — это деньги гастарбайтеров… Эти деньги действительно фактически спасли экономику Украины… Правда состоит в том, — пояснял в 2019 г. Охрименко, — что все реформы Порошенко полностью провалились, все разговоры о какой-то интеграции с Евросоюзом — это миф и выдумка. Но гастарбайтеры и украинский чернозем спасли власть Порошенко. Это факт. Без них, я думаю, сейчас падение ВВП было бы колоссальным, я уже не говорю об общем коллапсе экономики Украины»[292].

Эта ситуация становится хронической и все более ухудшающейся, поскольку постмайданная динамика экспорта рабочей силы из Украины прямо противоположна динамике притока прямых иностранных инвестиций (ПИИ) в страну (Гр. 18, из-за их большой волатильности они, для наглядности, даны в среднем за два года): Если до Майдана 2014 г. поступления от экспорта рабочей силы примерно равнялись притоку прямых иностранных инвестиций, то с 2014 г. среднегодовой объем ПИИ поступивший на Украину упал, по сравнению с предшествующим периодом, в два с лишним раза, в то время как доходы от экспорта рабочей силы наоборот выросли. Разрыв между ними постоянно увеличивается и к 2021 г. достиг уже почти 4-х кратной величины.

При этом основным поставщиком прямых иностранных инвестиций на Украину, за исключением реэкспорта украинских капиталов из офшоров Кипра и Нидерландов, даже в 2016–2018 гг. являлась Россия. На середину 2017 г. из общей суммы накопленных Украиной прямых иностранных инвестиций на Кипр приходилось 9,9 млрд долл.; на Нидерланды — 6,3; Россию — 4,4; Великобританию — 2,1; Германию — 1,7; а от США Украина за все время получила лишь — 0,54 млрд долл. прямых инвестиций. Из-за низкой эффективности, накопленный объем прямых иностранных инвестиций с 2014 по 2021 гг. на Украине не вырос, а наоборот сократился с 67 до 49 млрд долл.

Гр. 18. Прямые иностранные инвестиции на Украину 2002–2021 гг., в среднем за два года, млрд. долл.[293]