Остальные члены конгресса и докладчики рефератов имели весьма похожую, насыщенную «государственной» деятельностью биографию. То есть, никто из 40 присутствующих на конгрессе представителей украинских националистов, за исключением, в какой-то степени «свадебного генерала» М. Капустянского, никогда не участвовал и не занимал хоть какую-либо мало-мальскую управленческую должность в государственных структурах царской России, Центральной рады, Гетманщины или Петлюровщины. Они никого, в понятии народного избранника, не представляли, разве что таких же украинских отбросов, только объединённых в новую нацистскую партийную обёртку с громкими названия: ЛУН, СУНМ, ГУНМ и т. д.
В подавляющем большинстве с 1920 года все они пребывали в эмиграции, бедствовали, «сводили концы с концами» и по причине молодости, проведённой в окопах и боях, продолжали бредить романтикой «мазепинщины» и борьбой с ляхами и «москалями» за свободу и государственность, то есть вынашивали компенсаторные реакция мести и реванша за погубленные годы. Галлюциногенность и навязчивая одержимость идеями борьбы и спасения нации консолидировала узкую группу нацистов на базе обострённой неполноценности. Эти люди остались без родины, родственников, своих старых, житейских привычек и стиля бытия. Оказались в чужих странах, в статусе изгоев, влачащих жалкое существование и всеми силами старающимися выжить и доказать всем, и прежде всего себе, что их предназначение – спасение нации и свою благородную миссию они в состоянии реализовать лишь при наличии власти над той же нацией. Маниакально гиперболизируя свою избранность, в качестве освободителей, и устремляясь к власти, правлению и повелению, упиваясь собственным величием, такие ущербные личности всего лишь услаждали свою дегенеративную ущербность. Осознание собственной неполноценности толкала их компенсировать эту самую неполноценность добычей власти, денег, средств манипулирования и угнетения людей, нацизму. Обычный, полноценный человек индифферентен к власти, системному унижению других и диктату над ними, нацизму, популистической лжи и т. д.
Но, здесь речь не идёт о таких персонажах как Е. Коновалец – агент германской, польской и британской разведки, Н. Сциборский – агент польской разведки, П. Кожевников – обоснованно подозреваемый в принадлежности к агентурному аппарату ОГПУ, Д. Андриевский – к агентуре французской разведки как командант «Провода» во Франции и в Бельгии. Эти новаторы украинского нацизма отрабатывали свои «серебряники» всего лишь «озвучивая» написанные в кабинетах курируемых ими разведок соответствующие агентурные задания нового политического, нацистского движения, набиравшего популярность в конце 20-х годов. Ещё раз напомним, что родоначальником фашизма и последующего за ним нацизма был англичанин – Хьюстон Чемберлен.
Но и эти поводыри страдали известным комплексом вождизма, стремясь стать очередными «наполеончиками» нации, но не народа, о котором они мало что знали и в уставах и программах своей партии по большей части и не упоминали. Так как народ – это конкретные люди, с которыми надо уметь работать и общаться, перед которыми трудно лгать и что-то аморфное обещать. Другое дело – нация! Некое усреднённое, отвлечённое и виртуальное. Некий космос, некая не видимая абстракция, которой о которой чем больше говоришь, тем в больший демвгогический экстаз погружаешься, упиваясь собственной безответственной болтовнёй. И невольно напрашиваются исторические параллели двадцатипятилетней давности, прообразом коих были коммунисты.
Подобным образом германская разведка канцлера Вильгельма сформировала партию большевиков. Те тоже начинали с терроризма в 1905 году, вынужденнымбегством в Европу, где и были кооптированы немцами в большую политику – уничтожения своего врага России. И также, как и большевики, захватившие власть в ходе мировой войны, украинские нацисты должны были захватить власть в условиях очередной вооружённой интервенции на Восток. Можно утверждать, что свои «революционные лекала» в конце 20-х годов немцы, с услужливой помощью британцев, всего лишь освежили; стряхнув с них пыль, и такие досадные промахи как революция в Германии, низложение Вильгельма, которому пришла «ответка» с России, а вместе с ней позор поражения, контрибуции и пресмыкание перед победителями.
И вот такие, новые «закройщики» Европы заседали в залах гостиницы на улице Кантгассе г. Вены с 29 января по 3 февраля 1929 года. В частности, на заседании 1 февраля, в соответствии с протоколом собрания, Военная комиссия обсуждала тезисы, которые должны были войти в политическую платформу организации украинских националистов. В состав комиссии вошли: генерал М. Капустянський, полковник Е. Коновалец, полковник. Плохий, Кузеля, полковник Н. Сциборский, полковник Л. Костарив, сотник Р. Ярий, сотник Т. Пасечник-Тарнавский, чотар А. Згорлякевич и хорунжий Я. Герасимович.
Принципиально решался вопрос о вооружённой, освободительной борьбе украинской нации. Было предложено создать военный центр, который бы распространил своё влияние как оккупированные территории, так и на диаспоры в эмиграции. При этом подчёркивается, что он должен быть военным, но не политическим, чтобы не оттолкнуть многих военных армии УНР и УГА, которым предстоит быть мобилизованными в случае начала освободительного похода на восток. Для этого необходимо выделить средства на издание военного журнала и начала пропаганды идей борьбы за независимость, курсов по обучению и переподготовки военнослужащих. В конечном итоге – создание единой военной организации. В этом деле особая надежда возлагалась на украинские диаспоры в Америке.
В дальнейшем, в течение всего дня, проходили дебаты о месте и условиях создания военного центра. Кое-кто предлагал Францию (ген. Капустянский), Н. Сциборский предлагал в ЧСР, ссылаясь на развитость структур националистов в этой стране. Ему оппонировали ссылками на дипломатическую конфликтность между ЧСР и Польшей и требование поляков закрыть все структуры националистов, что не может быть игнорировано правительством этой страны. Как следствие – можно ожидать сворачивание присутствия украинских представительств о чём свидетельствует факт отказа официальной Праги от разрешения на проведение конгресса и перенос его в Вену. Дебаты поэтому и другим вопросам продолжились 2-го февраля с выработкой резолюции военной комиссии для оглашения на пленуме конгресса:
«1. Только вооруженная сила, которая опиралась бы на вооружённый народ готова упорно и рьяно бороться за свои национальные интересы, помочь Украине освободиться и защитить свое Независимое Соборное Государство;
2. Реализация усилий вооруженной силы должны быть связаны с внешней политикой, которая в свою очередь различными мероприятиями и наибольшим напряжением должна облегчить и сделать возможным реализации военной стратегии;
3. Пути к созданию вооруженной силы и соответствующей организации нашей революционно-национальной борьбы:
а). С учётом оккупации всего украинская края врагами и не возможностью материально и финансово сформировать нашу армию, мы должны использовать все возможности и средства для подготовки наших военных и народных масс к активной борьбе;
б). Обратить тщательное внимание на офицерский и сержантский состав нашей эмиграции, чтобы из его числа и прежде всего молодёжи, начать формировать организаторов и руководителей будущей борьбы;
в). В частности, наша эмиграция в Америке, должен сорганизоваться и привести военное обучение, имеющегося человеческого материала и помочь нам в нашей деятельности политически и материально.
4. Комиссия считает крайне необходимым уже теперь приступить к осуществлению вышеперечисленных задач в рамках создаваемого военного центра, который должен подготовить план своей работы.
Для всесторонней защиты жизненных интересов нашего государства необходимо сформировать регулярную армию и флот на следующих принципах:
а). Украинская вооруженная сила должна быть построена на принципах современной военной (техники) науки и опыта;
б). Необходимо также изучить отличия нашего народа и общую ситуацию (количество населения, национальные традиции и особенности, экономическое положение, культурный уровень и наконец наши задачи и цели.)
в). Милитаризация населения и всего народа для решающей борьбы».[321]
Важно отметить, что в течение двух дней заседания военной комиссии ни разу не было упомянута украинская военная организация как будто её и не существовало вовсе. Хотя изначально перед конгрессом рассматривались прожекты формирования на её базе украинского освободительного войска, но судя по всему, в генеральном штабе рейхсвера решили отказаться от этой идеи и использовать УВО по прямому назначению – разведывательному.