Так как начало агрессии в большей степени связывалось, по требованию британцев и Антанты, с началом вооружённого выступления частей Красной Армии и жителей сельских регионов против большевиков, в июне 1927 г. генерал М. Безручко выехал на Волынь. В г. Луцке он встречался с петлюровскими военными эмиссарами, прибывшими с территории Советской Украины (представители Союза освобождения Украины (СВУ) (выделено –
Главным мероприятием в рамках подготовки Антанты и Польши к новой интервенции против СССР стал вопрос формирования нового украинского правительства будущей возрождённой Украины из числа украинских политических партий в Европе. С этой целью Англия и Франция, стремясь к созданию единого центра украинской эмиграции настаивала на созыве в июне 1927 Всеукраинского съезда в Польше, который должен был избрать авторитетное правительство.
Перед всеэмигрантским съездом, проходили местные съезды украинской эмиграции в Польше. Так, в июне состоялся съезд петлюровцев в Краковском и Львовском воеводствах. Наряду с этим правительство УНР провело, согласованное с ГШ Польши, новые назначения в армии УНР. Своим приказом А. Левицкий назначил: генерала М. Безручко командующим армией УНР, генерала Кущ – начальником ГШ, генерала Юнакиева – председателем Высшего Военного Совета. Генерал В. Змиенко возглавил штаба действующей армии с одновременным возложением обязанностей по организации и проведению разведывательной и контрразведывательной работы, как на территории УССР, так и среди эмигрантов на территории Польши. В распоряжении В. Змиенко были выделены большие суммы денег в фунтах стерлингов. В помощь ему были прикомандированы: поручик Семирозум, полковник Савченко, подполковник Горячко, Кривошея и некая госпожа Цехмиструк. Главным священником армии УНР был назначен Пащевский, состоящий агентом В. Змиенко. Для обеспечения перехода подразделений армии УНР через польско-советскую границу, к частям польской пограничной охраны на участке Скала-Сатанов-Подволочийск были прикомандированы офицеры 2-го Отдела В. Змиенко для непосредственного руководства разведывательными партиями.
Дополнительный импульс к военным приготовлениям Польше послужил факт разрыва дипломатический отношении между Соединённым королевством и СССР 27 мая 1927 года. Это стало логическим завершением вероломной, провокационной политики Лондона направленной на совершение государственного переворота в Москве, организацией вооружённых восстаний на Украине и начала интервенции в её пределы с территории Польши и Румынии (в том числе с участием белогвардейских частей генерала П. Врангеля). Начало этому положила речь Д. Чемберлена 23 февраля 1927 г. с требованием прекратить «антибританскую» пропаганду и военно-политическую поддержку коммунистического правительства в Китае. Отказ СССР от выполнения этого ультиматума вынудил британские спецслужбы, совместно с предателями из числа сторонников Троцкого, организовать провокационные нападения на диппредставительство СССР в Пекине 6 апреля и на офис советско-английского акционерного общества «Аркос» 12 мая в Лондоне. Одновременно с этим произошли провалы разведывательных резидентур СССР в различных странах Европы: «… 1927 год вообще оказался неудачным для советской разведки и контрразведки. Целая серия провалов выявила слабые места в разведывательных и контрразведывательных операциях за рубежом:
– В феврале 1927 года была разгромлена нелегальная резидентура Разведывательного управления РККА и ИНО ОГПУ во Франции, возглавляемая членами Французской компартии Жаком Креме и Пьером Прево. Арестам и обыскам подверглось около ста человек;
– В марте польская контрразведка выявила сеть агентов ОГПУ, возглавляемую бывшим сподвижником Юденича, генерал-майором белой армии Д. Р. Ветренко;
– Тогда же в Стамбуле была задержана группа агентов, работающих под «крышей» советско-турецкой торговой компании. Турки обвинили в «насаждении шпионажа» сотрудников советского представительства;
– Чуть позже в Вене прошли аресты ряда сотрудников МИДа, снабжавших секретной информацией агентов Москвы;
– В апреле 1927 года в Пекине, в результате полицейского рейда в советское консульство, было изъято значительное количество документов, подтверждающих факт ведения шпионской и подрывной деятельности в Китае;
– В мае 1927 года уже английская полиция нанесла «визит вежливости» в помещения «Аркоса» и торгпредства СССР в Лондоне. По результатам обыска на представителей Страны Советов посыпались обвинения в «создании шпионских организаций.
– Масштабным скандалом закончилось разоблачение еще одного советского агента, на этот раз в Литве – Константина Карловича Клещинского – Клещинскаса (агентурный псевдоним – Иванов-XII). 19 мая 1927 года на квартиру Клещинскаса (бывший начальник генштаба вооружённых сил Литвы) ворвались агенты полиции. Помимо хозяина был задержан помощник резидента ИНО ОГПУ Н. О. Соколов (П. М. Журавлев. В 1941 г. руководитель германского отдела разведки НКВД СССР –
Но, наиболее резонансным стал факт побега 13 апреля 1927 года из Советского Союза агента ОГПУ Э. О. Стауница и эмиссара Российского общевойскового союза (РОВС) М. В. Захарченко в Финляндию. Оба героя использовались, в ставшей позднее всемирно известной контрразведывательной игре ОГПУ операции «Трест». «Раскаявшийся» агент Э. Стауниц через несколько дней поведал европейской публике о многих нюансах противостояния советской разведки с оппонентами из Европы. Сообщил он и об активном участии в этой «западне» польских спецслужб, о том, как им на протяжении многих лет предоставлялась дезинформация о состоянии вооружённых сил СССР, местах развёртывания, численность, вооружение и т. д. Но, главное, Э. Стауниц рассказал, что никакого так называемого контрреволюционного, антисоветского подполья на территории СССР не существует, вся информация, поступающая якобы от него – составлена специалистами ОГПУ в целях отвлечения сил и средств Западных разведок на «негодный объект».
И всё же, несмотря на полученное отрезвление от признаний Э. Стауница, маховик войны хоть и замедлил своё вращения, но продолжал поступательное движение. Провалы советской разведки и развернувшаяся на Западе очередная антисоветская истерия придала определённое ускорение этому вращению.
1 июня 1927 г., проанализировав и оценив возможные последствия всей подстрекательской деятельности Великобритании за полгода, ЦК ВКП(б) выступил с обращением «Ко всем организациям ВКП(б). Ко всем рабочим и крестьянам», в котором призвал советский народ быть готовым к отражению империалистической агрессии. Вероятность вступления в войну с «капиталистическим окружением» повысилась до критического значения. На пленуме ЦК ВКП(б) в июле 1927 года Г. Зиновьев (Овсей Аронович Радомысльский) так и заявил: «Война неизбежна, вероятность войны была ясна и три года назад, теперь надо сказать, – неизбежность».
Сообщение о разрыве дипломатический отношений вселило в украинскую эмиграцию в Польше повышенный энтузиазм и оптимизм. Генерал В. Сальский заявил, что все планы по организации восстания на Украине разработаны, согласованы и утверждены. В состоянии ожидания оставался вопрос подписания приказа о начале формирования украинской армии УНР в восточной Европе. Польские политические круги факт разрыва отношений между Великобританией и СССР восприняли сдержано так как были к этому подготовлены заранее.[276]
К походу на Восток готовились и другие политические претенденты на украинский престол в частности, гетман Н. Скоропадский. Ещё в январе 1927 года оно провёл в Берлине конференцию своих представителей в Европе, генералов – гетманцев. Особенностью данного мероприятия явилось то, что наряду с известными приверженцами гетмана на ней присутствовали представители российских монархических организаций. На конференции обсуждались вопросы укрепления и расширения существующих в эмиграции военных организаций и формирование военных отрядов на территории Украины. Согласно плана, разработанного генералом Омельянович-Павленко, конференция приняла постановление о создании на Украине подпольной военной структуры. Кроме того, по предложению Н. Скоропадского, принято решение о формировании Генерального Штаба гетманских войск во главе с Омельянович-Павленко. Данные решения вырабатывались не без влияния британцев, чьи пожелания привёз из Лондона заместитель гетмана полковник Шемета, встречавшийся с представителями британского правительства. Кроме этого он имел беседы с министром У. Черчиллем, причём последний заявил, что Великобритания окажет поддержку П. Скоропадскому если он свою деятельность согласует с кругами Великого Князя Николая Николаевича.[277]
Ориентация на русские монархические круг эмиграции была неслучайна. Гетман позиционировал себя как монархиста и сторонника восстановления Российской империи. Поэтому его притязания на украинскую булаву и отделение от СССР вызывали закономерное недопонимание такой двойственной позиции со стороны Дома Романовых. По утверждению П. Скоропадского вопрос о рассчлениении России в свете возможного начала вооружённой агрессии против большевиков не ставился. Украина должна была отделиться от Совдепии для концентрации на её территории антибольшевистских сил под управлением гетмана и стать неким плацдармом, исходным рубежом для начала активной борьбы с Советами. Поэтой причине для него актуальной оставалась позиция монархических кругов эмиграции о не вмешательстве, и противодействию его планам в возвращении на Украину. Кроме того, он вынашивал намерения, заключив с ней некий договор, использовать её в борьбе с левыми украинскими элементами (подразумевалось правительство УНР А. Левицкого) оспорить его верховенство над Украиной. После освобождения страны от большевиков, П. Скоропадский планировал вновь вернуться в лоно Российской империи.
Понимания, что в борьбе за украинскую булаву на тот момент главным оппонентом выступают «петлюровцы», гетманцы развернули против них политическое наступление с использованием в том числе возможности немцев, собственно – это они и помогли П. Скоропадскому проторить дорогу в «туманный Альбион». При этом гетманцы учитывали, что отношения Лондона с Советами обостряются и что ликвидация власти большевиком – вопрос недалёкого будущего. А узнав, что Британия серьёзно изучает вопрос возрождения УНР, они решили приложить все усилия для привлечения к себе симпатий англичан. Участие Германии в налаживании этих отношений объяснялось стремлением не допустить упрочение союза УНР и Польши как угрозе своей восточной политики и прежде всего в отношении Украины, где гетманцы наряду с «петлюровцами» проводили определённую подпольную работу. И также как А. Левицкий, П. Скоропадский имел своё фиктивное правительство на случай возвращения в Киев.
Проводимые П. Скоропадским мероприятия по подготовке к «походу» достигли своего пика к ноябрю, когда он издал Приказ Гетманской канцелярии № 84/5 от 22.11.1927 г. «Командному составу гетманской военной организации в Чехословакии». В нём в частности говорилось: «По поручению его светлости г-на Гетманская Военная канцелярия извещает все гетманские военные организации, что теперешняя международная ситуация свидетельствует о приближении дней освобождения Украины. Государства Европы готовятся к новому бою против большевистской Москвы и в недалёком времени Восточная Европа станет плацдармом последней борьбы цивилизации и культуры побеждённых красным террором народов против большевистской диктатуры, в этой борьбе примем участие и мы.
Для украинского народа приближается новая эра борьбы за украинскую независимую Державу. Пользуясь всеми средствами борьбы и используя выгодную международную ситуацию, украинский народ может уничтожить большевистскую власть на украинской земле и возродить Украинское государство. В борьбе с коммунизмом на нашей стороне будет весь культурный мир. Поможет также реальная сила могущественных государств мира.