– Заявить о себе (УВО), как о новом вожде украинского меньшинства, приемником дела покойного «национального героя» С. Петлюры?
– Спровоцировать ответные репрессии со стороны польских властей в отношении украинского населения, чтобы «повысить» градус противопольской борьбы в Галиции?
– Спровоцировать политический конфликт между новым диктатором Польши и новым правительством УНР во главе с А. Левицким?
– Разрушить новую, объединительную «платформу УНР»?
– «Заморозить» полонизацию Галиции?
В конечном итоге, в выигрыше от этого очередного преступления УВО оказался маршал Ю. Пилсудский. Легализовав майский государственный переворот, избранием в августе на должность президента страны, он получил отменный повод начать наступление на украинское меньшинство, а, следовательно, отрезвить Германию от использования галица́ев, как «обвинительный жупел», в разрешении межгосударственных споров. К тому же, сами галицаи помогли ему и его режиму предстать перед «цивилизованным» миром в качестве жертвы террористического, украинского меньшинства, преследующих цель раскола и отторжения части государства. Всё это, в частности, позволило маршалу начать очередной этап полонизации Восточной малопольши, не стесняясь в выборе форм и методов её проведения. Своего рода, алиби или «патент» на репрессии, маршал Ю. Пилсудский получил от полковника Е. Коновальца (агента польской разведки).
Возникает вопрос – сами поляки заказали через своего агента Е. Коновальца убийство своего государственного чиновника?! На что можно сказать, что в политике государственных диктатур, используются и более циничные провокации, например, со взрывами, собственных военных кораблей, самолётов или башен-близницов…
Прошло немного времени и, полиция, опять чудесным образом, вышла на членов УВО причастных к убийству Я. Собинского, произвела многочисленные аресты и обыску у предполагаемых преступников. В течение нескольких месяцев были арестованы 17 подозреваемых: А. Атаманчук, студент гимназии, Иван Вербицкий, выпускник гимназии, Михаил Вербицкий, студент университета Праги, Ольга Вербицкая, семинаристка, Юлиан Головниский, служащий украинской организации «Просвита», Антон Стефанишин, редактор «Просвиты», Александра Яницка, учительница, Владимир Дзиня, выпускник гимназии, Станислав Дзиховна, учитель, Остап Дерлица, выпускник гимназии, Прокоп Матыйчук, выпускник гимназии, Елена Коровнукова, учитель, Николай Ковалиско, студент, Ярослав Хредчак, учитель, Ольга Хредчакова, учитель, Михаил Вистюк, выпускник гимназии, Владимир Дармохвал, выпускник гимназии. Все указанные лица обвинялись в организации и соучастии в убийстве Я. Собинского, а также проведении шпионажа в пользу Германии так как по месту жительства некоторых из них были обнаружены пихищенными секретные материалы правоохранительных структур и министерства обороны Польши. А на квартире, где проживали братья Яцуры (один студент Львовской «Политехники», другой – училища) и студент Бадынский в конце ноября 1926 года полиция обнаружила склад хранения взрывчатых вещества с признаками принадлежности к немецкому производству. Форма изготовления ВВ напоминала ту, которая была использована ВО в период саботажных акций в Восточной малопольше, в 1923 году.[247]
Расследование преступления обильно освещалось в европейской прессе. Со стороны Польши последовали дипломатические демарши Германии, обвинённой в проведении антипольской политики с использованием сепаратистских структур украинцев в Галиции и методов террора. Следствие было растянуто на два года, в течении которых через СМИ дозированно поддерживался нездоровых ажиотаж и различного рода националистические спекуляции. Всеобщий психоз позволил правящим кругам Польши приступить к активной фазе операции по переселению так называемых «осадников» из центральных регионов Польши в Восточную малопольшу.
Эти мероприятия проводились в соответствии с законом, принятым 12 декабря 1920 г. польским Сеймом «О предоставлении земли солдатам Войска Польского». Закон появился в после обещания правительства от августа 1920 г. данное солдатам польской армии, когда Варшава оказалась под угрозой захвата большевистскими войсками, и необходимо было поднять боевой дух войск и мотивировать на самопожертвование. Но, реализовывать это обещание, было решено за счёт земель Гали́ции. Отличившиеся в боях солдаты и добровольцы получали землю бесплатно. Остальные бывшие воины получали землю в рассрочку и должны были расплатиться за неё в течение 30 лет. Предоставлялась льгота по рассрочке оплаты и её начала только после 5-ти лет со дня получения надела. Солдаты, получившие землю бесплатно, имели право на получение строительных материалов (80 м3 на одно хозяйство) и инвентаря из военных запасов. Наделы предоставлялись в размерах от 25 до 45 га. «Осадникам» выдавались кредиты на льготных условиях. В течение 1920–1923 годов в Восточную малопольшу прибыли десятки тысяч поляков, которые получили 160 000 гектаров земли бывших помещичьих владений царской России, а на протяжении 1920–1929 годов 77 000 польских «осадников» (колонистов) получили 600 000 гектаров земли. В то время как 27 % галицких селянин владели наделами в 2 гектара, а 40 % – 5 гектарами. Движение «осадников» в период 1920–1939 годов являлось не столько экономической, сколько политической акцией по колонизации и ополячиванию украинских и белорусских земель.[248]
Второе направление противодействия политике Германии заключалось в купировании усилий немцев по инспирированию в Восточной малопольше сепаратистских тенденций с использованием УНДО. Этому способствовали распропагандированные следственные и судебные процессы над членами УВО, а также мероприятия полиции по задействованию украинских политических структур на территории Галиции в противостоянии УНДО. К ним следует отнести, в частности, так называемое Украинское Народное Казачье Товарищество (УНКТ), полуфашистской организации с центром в г. Мюнхене, под руководством бывшего генерала УНР И. В. Полтавца-Остряницы и его заместителя Моргуненко. На территории Волыни в г. Луцке располагался штаб УНКТ так называемого 2-го корпуса (Коша) под руководством Заглобы (он же Ковальчук).
В рядах товарищества (партии) на Волыне и Ровенской области насчитывалось около 4 700 человек. При этом ничего общего со П. Скоропадским УНКаТо не имела. Позиционировала себя исключительно как структура, призванная участвовать в новой интервенции в Советскую Украину. В какой-то степени УНКТ являлась противовесом правительству УНР, которое скомпрометировало себя тесным союзом с польскими властями и среди украинских масс Гали́ции популярностью не пользовалось. Штаб УНКТ в Луцке состоял из: графа Людоховского, Потоцкого, Рогового, Волошина, Душенко, Ковальчука. Выпускался свой печатный орган газета «Вильна думка». Штаб и весь Кош находился полностью под опекой польской дефензивы (контрразведки) в лице поручика Мариана Наглицкого (проживал в г. Здолбунове), руководившего сетью агентов польской разведки из числа украинцев на территории УССР, а также офицерами 2-го Отдела Коша – Заглобой и полковником Горбашовым (оба проживали в г. Люблине). Помимо разведывательной деятельности, УНКТ в Луцке занимался в интересах политической полиции раскрытием коммунистических ячеек. В частности, в г. Ровно, для чего от «двуйки» Душенко получал по 1 000 злотых в месяц.[249]
Ориентировочно в ноябре 1926 г. Полтавец-Остряница получил в Лондоне значительную сумму фунтов, которые должен был использовать для работы на Советской Украине путём приобретения новых агентурных источников и поощрения уже имеющихся, расширения своей организации на Волыне, а также покупке периодического издания «Дзвин». С этой целью генерал передал часть денег атаману 11 полка УНКТ, что позволило последнему развить энергичную работу по сколачиваю новых отрядов «козаков».[250]
Нет необходимости пояснять данный факт, красноречиво свидетельствующий, что УНКТ состояла на службе не только «дефензивы», но и британской разведки. Впрочем, – это не являлось секретом «полишинеля» так как надо было выживать и развиваться. Этим и занимались почти все украинские, политические партии и движения, наперегонки «штурмуя» офисы иностранных разведок с предложениями о «предоставлении услуг». В накладе не оставалась «двуйка» и политическая полиция, возможно, даже, создавая режим наибольшего благоприятствования им в этих желаниях с целью финансового содержания иностранными разведками контролируемых ими украинских, оппозиционных структур. При этом, экономились значительные средства польского бюджета. Одновременно под оперативную разработку подпадали каналы связи украинцев с Западом, а также сотрудники посольств враждебных государств. Это была широко распространённая практика в деятельности разведки и контрразведки не только Польши, но и других, уважающих себя спецслужб европейских государств, которая стала традицией для последующих поколений «рыцарей плаща и кинжала».
В отношении гетмана И. В. Полтавца-Остряницы было известно, что в ЧСР его интересы представлял генерал Горбанюк (агент немецкой разведки –
В первой декаде февраля 1928 года в Мюнхен приехали представители чешской фашистской партии генерала Гайды и заключили союзный договор с Остряницей. Данный договор стал возможен после того как 5 февраля на фашистском конгрессе в Праге Гайда был назначен пожизненным диктатором фашистских организаций в Чехословакии.[251]
Стоит добавить, что это был уже второй договор. Первый – от июля 1927 года «О взаимной поддержке», предусматривал финансовую помощь Острянице из денег, поступавших от итальянских фашистов. Первый транш в размере 2 млн. лир был передан Гайде осенью 1927 года. После чего начались переговоры о получении ещё 10 млн. лир для организации фашистского переворота в ЧСР. Однако о переговорах Гайды с Римом узнало национальное правительство и развернуло гонения в отношении генерала. Заключённый с Остряницей договор Гайда не выполнил, а лишь использовал имя генерала в своих популистских и меркантильных целях. Во время переговоров с Гайдой гетман познакомился с неким аптекарем Оливой (около 30 лет) и назначил его своим представителем в Праге. Вторым человеком Остряницы в ЧСР являлся адвокат Боучек (скорее всего, подставленный гетману местной контрразведкой), который располагал широкими связями в чешских политических кругах. Он же говорил Острянице, что чехи вложили большие суммы денег в украинские культурные иституции в стране и в будущем рассчитывают на определённые политические и экономические преимущества.
Со своей стороны и сам Полтавец-Остряница не стеснял себя различными политическими обещаниями и всячески стремился завоевать дешёвую популярность среди потенциальных спонсоров своего возвращения на Украину. Речь, прежде всего, идёт о германских правительственных кругах. С этой целью в середине 20-х годов, он установил контакт со Шмидтом из Нюренберга, где дислоцировалась военная бригада генерала Эрхардта (тайная организация германских реваншистов «Консул»). Филиал последней в Мюнхене также поддерживал тесные сношения с гетманом через представителя Белла. В своё время Шмидт, Белл и балтийский барон Отто фон-Курзелл свели Остряницу с умершим «покорителем» Украины в 1918 году генералом Гофманом. Он, в свою очередь, был связан с кавказской группой «Хедия», дислоцировавшейся в Париже. Генерал Гофман, имевший от неё полномочия для ведения переговоров с Англией, планировал соединить и разрешить две «проблемы» – кавказскую и украинскую – в одну и вновь выступить мнимым европейским миротворцем в России. После встречи с Остряницей тот предоставил генералу аналогичные полномочия на ведение переговоров с британцами (не совсем понятно – кого именно представлял гетман?!).
В ходе зондажных бесед с британскими парламентариями Локер-Ломпсоном, Биркенхэндэм и Детердингом были определены позиции возможного совместного участия в очередной агрессии. Гофман разработал детальный военный и экономический проект уничтожения большевизма в России. Детердинг согласился оказать финансовую помощь антибольшевистским организациям (кавказцев и украинцев) при условии реализацией проекта генералом Гофманом. Одним из вариантов экономической борьбы с СССР был план обесценивания всеми возможным средствами советской валюты путём выпуска фальшивых червонцев.
Одновременно с обесцениванием валюты, предусматривался контрабандный ввоз в СССР правовых документов на собственность для распространения среди крестьян. Документы эти должны были гарантировать крестьянам неприкосновенность их теперешней недвижимости в случае государственного переворота. В подписанных гетманом Полтавой-Остряницей грамотах, крестьянам обещалось право на землю после переворота. Разработанный и утверждённый в Лондоне план экономической диверсии против СССР был принят Детердингом и им выделены значительные средства на изготовление фальшивых червонцев. Активность при этом проявили: кавказцы Куремидзе, Седа Турачтиди, а также доктор Вебер, Белл и Шмидт. Однако из этой затеи ничего не вышло. Каким-то образом германская полиция узнала о планах Гофмана и произвела аресты всех участников. Не без помощи советского посольства в Берлине, в прессе разразился громкий скандал.