Книги

Коппола. Семья, изменившая кинематограф

22
18
20
22
24
26
28
30

Но Блюдорн был неудержим. Разве не он поддержал Копполу с первым фильмом? А ведь тогда Коппола был просто молодым хулиганистым режиссером, который снял дрянной фильм с Фредом Астером. Он поддерживал Копполу, даже когда Эванс и иже с ним хотели его уволить. Но на этот раз все будет иначе. Коппола может быть в этом уверен. Его пальцем никто не тронет. Да разве можно представить без него фильм о крестном отце?

Это замечание Блюдорна задело нужную струну – Коппола очень боялся потерять контроль над своим миром. Его эго взяло верх, и, как тонущий человек принимает объятия воды, он согласился. «Короче говоря, – вспоминал он, – это казалось мне такой ужасной идеей, что меня заинтриговала мысль, как бы ее осуществить». Иными словами, превратив мусор в искусство в своем первом успешном фильме, он решил, что теперь может творить чудеса постоянно: из мыльной оперы сделать лучшее «мыло» всех времен и народов, из самодеятельного театра скаутов – самую яркую театральную труппу страны и т. п.

Снять продолжение «Крестного отца» было настолько возмутительным предложением, что только он и мог попытаться его осуществить. И да, у него остались кое-какие незаконченные дела – например, от него ускользнула премия «Оскар» за лучшую режиссуру.

Правда, в этой беседе он сообщил Блюдорну только половину того, что хотел сделать. А хотел он продюсировать сиквел, курировать его и делиться своим драгоценным видением с достойным режиссером, которого он сам и поможет выбрать.

Три месяца спустя он это сделал, назвав имя Мартина Скорсезе.

«Только через мой труп!» – сразу завопил Эванс.

Так возник очередной тупик.

Вице-президент Paramount Питер Барт встретился с Копполой за завтраком, от души угостил его и стал убеждать, что режиссером нового фильма должен стать сам Коппола. «Посмотри: кто был звездой первого «Крестного отца»? Кто? Брандо? Аль Пачино? Нет, это был ты».

Коппола поморщился. Он возразил, что это будут два года страданий: опять этот большой, дорогой фильм со всем возможным давлением, и опять все эти люди будут указывать, что ему нужно делать.

«А если бы я дал вам миллион долларов, чтобы вы написали сценарий и поставили этот фильм, – сымпровизировал Барт, – то вы бы это сделали?»

Итак, 22 июня 1972 года Коппола побил мировой рекорд: он подписал контракт на постановку сиквела «Крестного отца» с авансом в 1 миллион долларов. В этот день весь Голливуд услышал треск – это обрушился существовавший потолок контрактов. Характерно, что уже через несколько часов после подписания Копполе позвонили из офиса компании Warner Brothers и попросили все-таки вернуть те 300 000 долларов, которые он им все еще был должен.

По словам биографа Майкла Шумахера, объявление о гонораре в 1 миллион долларов было сделано в рекламных целях – на самом деле стороны в этот момент еще продолжали переговоры. В итоге Коппола получил 250 000 долларов как режиссер, 200 000 долларов как соавтор сценария (вместе с Пьюзо), 50 000 долларов за продюсирование и 13 процентов от общей суммы кассовых сборов. Были выполнены и все его требования, в частности Эванс не только не появился на съемочной площадке – ему даже не показали сценарий картины. Фильм получил простое название «Крестный отец 2» («The Godfather Part II»), хотя в отделе маркетинга кинокомпании посчитали, что таким названием зрители будут сбиты с толку и решат, что это всего лишь вторая половина того фильма, который они уже видели. Так, собственно говоря, и произошло.

Напомним, что в то время термин «сиквел» был еще не очень популярен. Конечно, персонажи некоторых фильмов возвращались к зрителям – так, на экранах продолжались приключения героев «Одинокого рейнджера» и «Эббота и Костелло». Но игра с порядковыми числительными в названиях фильмов началась только с Копполы.

Фрэнис поставил и еще одно условие: он должен сохранить свою психику в нормальном состоянии, а для этого ему нужно сначала поставить фильм «Разговор». Блюдорн согласился и на это – видимо, ему очень хотелось кока-колы…

В общем, когда все требования Копполы были выполнены, «Крестный отец 2» стал сильно напоминать его личный кинопроект стоимостью 12 миллионов долларов.

Коппола не зря так настаивал на том, чтобы вставить в название фильма Part II. Он никогда не мог заставить себя быть обычным – от конформизма у него сразу возникал зуд до самых костей. Ему было неинтересно просто рассказать историю о том, как Майкл Корлеоне консолидировал свою власть, перейдя – вопреки отцовским наказам – к наркотикам и азартным играм, как он безраздельно властвовал во главе семьи и как это властвование завершилось неизбежным падением. Он хотел сделать что-то более «оперное» и структурно продуманное, создать сагу, которая пройдет через годы.

Ради этого он решил рассказывать в фильме сразу две истории, делать одновременно сиквел и приквел, переплетая рассказ о происхождении Вито, взятый из книги Пьюзо, с описанием морального падения Майкла. Как объяснял Коппола, «это будут две параллельные истории о двух поколениях и о двух людях, которые проходят через одни и те же моменты в своей жизни – у обоих есть маленькие дети, оба учатся справляться с властью». Иными словами, Коппола сравнивал сына с отцом.

Впрочем, мы можем легко сделать вывод о присутствии в фильме и третьей истории о третьем участнике, который переживает те же моменты своей жизни и тоже имеет дело с властью и семьей. Речь идет о Копполе.

«Смелость второй части «Крестного отца» заключается в том, что она расширяет масштаб и углубляет смысл первого фильма», – с восхищением писала в журнале New Yorker Полин Кейл.

Теперь он мог показать все, что ему не позволили в первом «Крестном отце»: приезд Вито в Америку, его молодую семью, его приход к власти на фоне хаотичного бурления Нью-Йорка. В истории Майкла – проникновение на Кубу, обман комиссии Сената, искоренение предательства. Проще говоря, у Копполы появилась возможность расширить свою метафору о том, что организованная преступность, не названная в фильме мафией, олицетворяет собой большой бизнес и Америку в целом.