Вот прямо соблазн дать по пилоту и дальше по кому попало. Но соблазн глупый и нелепый, там люди боевые, одного или двоих свалю, а остальные за меня примутся. И тут я даже, пожалуй, и убежать не успею.
Так, а вон один на карабине прицел меняет… да на тепловизор!
Я плавно, пока не заметили, опустился ничком на землю и пополз назад, стараясь оставить между собой и преследователями как можно больше травы и других препятствий. Вот теперь мне точно не светит, теперь только прятаться. Но трава густая, я того, что убил, за ней вообще не видел, только лицо и руку, которые торчали выше. Так что тихо, спокойно, назад и назад, уже развернувшись. По-пластунски, как когда-то учили. И буду ползти, не останавливаясь, пока совсем не уползу.
Прошло не больше десяти минут до того, как я услышал с дороги какой-то треск. А потом двойной гранатный разрыв. Затем затрещал самолетный двигатель, «Кодьяк», судя по звуку, ушел левее, а затем обороты подскочили, и звук начал смещаться вправо. Взлетает, использует весь прямик, тут большого ума не надо, чтобы это понять. А потом и звук автомобильного мотора с шорохом покрышек по вбитому в глину гравию начал удаляться, пока не растворился совсем.
Я выждал еще минут десять и лишь потом аккуратно поднялся на крошечный холмик, с которого можно было осмотреть дорогу.
Пусто. Только мой «Хорнет» кем-то беспощадно сброшен с дороги, одно крыло наискосок в небо смотрит. Обшивка оторвана, из кабины дымок поднимается.
– Ах вы ж суки, – выдохнул я. – Ну вот что за скоты, а?
Понаблюдав еще сколько-то времени, я поднялся на ноги и пошел к дороге в совершенно похоронном настроении.
Самолет столкнули с дороги машиной, а потом кто-то забросил в кабину две гранаты. И думаю, что эта легкая конструкция ремонту уже не подлежит, судя по тому, как там все разнесло. В том числе и рюкзак с моими вещами, граната прямо под ним, кажется, разорвалась. К удивлению, уцелели туалетные принадлежности, которые я и переложил в рюкзак. С удивлением отметил, что навигатор уцелел, так что его тоже прихватил. Проверил – работает. Сумка с «куклами» лежала в кювете, куда ее кто-то сбросил явно ударом ноги, так все разлетелось, автомат с магазинами исчез, понятное дело. Приватизировали, равно как и «скорпион».
Я стащил с головы шлем, давая просохнуть волосам, потом нахлобучил кепи. Еще раз с надеждой осмотрел машину, но… махнул рукой, короче. Достал рацию, хотел попробовать вызвать кого-нибудь, но потом решил, что могу так вызвать ту самую «Тойоту», вдруг они недалеко уехали? Кстати, судя по звуку, они покатили не в Порто-Франко. А вот первые машины появятся как раз с той стороны, оттуда ближе. Так что в ту самую сторону я и направлюсь. Вот так.
Еще раз с тоской глянул на самолет и побрел по дороге в сторону Порто-Франко.
Идти мне пришлось около часа, изнывая от жары под плитником. Шел не то чтобы совсем без приключений, раз шуганулся в сторону от переходящего через дорогу небольшого, голов в восемь, стада рогачей, но они на меня никакого внимания не обратили. Навалили здоровенную кучу навоза прямо посреди дороги да и дальше ушли. Потом обошел смердящую тушу буйвола, опять же лежащую в середине, и чуть не оглох от воплей каких-то кривобоких птиц-стервятников, готовых защищать свой трофей. Когда отошел подальше, не удержался и подстрелил одну, выбив из той облако перьев.
И уже затем навстречу попалась первая машина, переделанная в рейдовую. «Тойота» все той же семидесятой серии. Три пулемета, пять бойцов внутри. Неторопливо подкатила, остановилась, при этом пулеметы смотрели во все стороны. Но все же поговорили. Оказалось, что «головняк» идущей следом колонны.
– Подбросьте куда-нибудь, – попросил я.
– Куда именно? – спросил старший.
– Да все равно, – махнул я рукой. – Я вообще-то на самолете до транзитного летел, в аварию попал. Из Порто-Франко. Так что мне хоть до транзитного, хоть туда, где можно попутку обратно поймать, все сгодится.
– Мы в Портсмут идем, – сказал старший, говоривший с британским акцентом. – Можем довезти дотуда, можем высадить на заправке. Ну, или встречная колонна попадется.
– По дороге подумаю. До заправки далеко?
– Миль шестьдесят.
– Значит, время есть, – заключил я. – Мне к вам?