Афанасий все-таки признал их:

— Это был мой отряд.

Половецкий разъезд состоял из десяти человек. Они наблюдали за нами с вершины холма. Остальные, скорее всего, прячутся неподалеку. На нас вряд ли нападут. Слишком нас много. Я с десятком всадников поскакал к ним. Одним из сопровождавших меня был Афанасий. На него напялили кожаный шлем, снятый с убитого монгола, хотя я был уверен, что его не узнают и в шапке.

Командовал половцами надменный мужчина лет тридцати пяти со старым шрамом от кинжала или сабли на правой щеке. На нем была надраенная до блеска кольчуга. Наверное, недавно захватил ее. Половцы редко кто чистил кольчуги, ходили в ржавых.

Обменявшись приветствиями, половецкий командир спросил:

— Как вам удалось вырваться?

— Мать-Волчица помогла любимому сыну, — ответил я, хитро улыбнувшись.

Пусть понимает мой ответ, как хочет: или серьезно, или как шутку.

Половец отнесся серьезно, но уточнил:

— Ты — князь Путивльский?

— Да, — подтвердил я.

Подробности он не стал узнавать. Видимо, считал, что помощь богини все равно логичному объяснению не поддается.

— Татары далеко? — поинтересовался он.

— Передовой отряд на хвосте у нас сидит, — сказал я. — Вчера устроил им засаду, поэтому отстали немного. Главное войско шло за ними, отставало на день. Но где сейчас, точно не знаю. Пленный говорил, что русичи им больше не нужны, достаточно перебили, теперь будут ловить по степи наших отважных союзников.

Половец сделал вид, что не понял оскорбления, спросил:

— Передовой отряд большой?

— Около тысячи челочек, — ответил я. Хотел добавить, что половцы и от сотни будут удирать, но сдержался. Пусть думает, что нам сейчас не до половцев. — Нам надо спешить, враг по пятам идет, — сказал я и, попрощавшись, поскакал к своему отряду.

Половецкий командир тоже сразу ускакал на запад.

— Это они, — сообщил Афанасий. — Этот, со шрамом, зарубил боярина Глеба, а потом и остальные напали.

Я послал разъезд осторожно проследить, куда поскачут половцы, а с отрядом проследовал до полосы леса. В нем, углубившись примерно на километр, и остановились на ночлег на большой поляне возле ручья, хотя было еще светло. В лесу я не боялся нападения половцев, но кибитки приказал расставить, как в степи, чтобы даже небольшой отряд смог дать отпор паре сотен кочевников.