Обезоружен,

Взглядом усмирен,

Зеленоглазой девой с нравом вздорным,

Не зная что теперь

На веки ей пленен…

Стоит ли говорить, что Ульд так и остался сидеть на месте, с приоткрытым ртом. И дело конечно же было не в красивом голосе эльфа, а в словах его песни.

Оскорбительно точных словах.

– Не понравилось? – поник юноша. Но потом вдруг приосанился и, смерив замершего в яме орка высокомерным взглядом, уверенно добавил: – А по-моему очень даже неплохо вышло… нет, для первого куплета может и слабовато, но припев прямо слезу должен вышибать у слушательниц.

– Это что? – недобро прохрипел Ульд, медленно вставая с места.

– Ну, песня же! – возмущенно всплеснул руками певец. – У вас, у орков, что, никто песен не пишет? Хм… – словно не обращая внимания на недобрый взгляд, которым его буравил пленник, эльф вновь провел по струнам тонкими пальцами. – Вот, еще послушай. Только сейчас наконец пришло…

Вперед, сквозь темнь,

Пройдешь, дрожа в метели,

Лишь для того,

Чтоб нежный тронуть лик.

Чрез боль и страх,

Что в сердце зачерствели,

Сорвешь оковы,

Мнения других.

Дыханье затая, глядишь покорно

Обезаружен… ла-ла…