– А у этих буржуев дети такими вот штуками играют!

Теперь я понимаю: у нас в доме обыск, ищут доказательства нашего «буржуазного разложения». Конечно же они есть: игрушки, тонкие капроновые чулки, которые мне ткнули в нос, безобидные безделушки, фотоальбомы и прочая дребедень. Все это хунвейбины и цзаофани свалили кучей в микроавтобус и уехали.

А я иду в дом. Кавардак невообразимый! Дверцы шкафов распахнуты, ящики выдвинуты, вещи и книги валяются на полу. Прохожу к мужу в спальню. Он, как обычно, лежит в постели.

«Уехали?» – спрашивает. – «Да», – отвечаю. На вопрос, что взяли, перечисляю. Ли Лисань иронически улыбается. Он отказался вставать и выходить к хунвейбинам и, пока шел обыск, все время находился в постели.

Весь следующий день у меня ушел на то, чтобы навести порядок в доме.

Нашествие хунвейбинов продолжалось. Однажды выдалась очень тревожная ночь. Где-то за полночь нас разбудил настойчивый стук в окно:

– Вставайте! – услышали мы голос, кажется, повара Люйшифу[109]. – Хунвейбины из Тяньцзиня приехали!

Ворота, как водится, были закрыты, но непрошеные гости перелезли через стену. Пришлось одеваться и выходить в гостиную, где нас уже дожидались. Ли Лисаню приказали:

– Собирайся! Немедленно поедешь с нами в Тяньцзинь!

Тон был категорический. Но Ли Лисань однозначно заявил:

– Никуда я не поеду!

– Мы тебя силой увезем!

– Учтите, я не выдержу поездки и умру в дороге. Ответственность падет на вас!

– Кто эти люди, Мин? – по привычке я обратилась к мужу по-русски.

Что тут поднялось! На нас заорали сразу в несколько глоток:

– Не сметь говорить на ревизионистском языке!

Тут уж и я взорвалась:

– На ревизионистском?! А на каком языке говорят русские рабочие и крестьяне? На каком говорил Ленин?!

Эти аргументы возымели действие. Хунвейбины примолкли.

Между нами начались долгие препирательства. Чем бы они закончились, неизвестно, если бы не появились люди в армейской форме. Это был патруль Пекинского гарнизона. Как эти военные узнали о набеге бунтарей? Объяснили, что кто-то из дома напротив известил их по телефону. Среди этой группы были и милиционеры.