Тогда Баторий велел рыть подкопы под стены, взорвать их минами. Свою многочисленную конницу он разослал в разные стороны собирать для армии еду, корм для лошадей. Его военачальники с кавалерийскими частями сумели взять и разграбить ещё несколько городов: Изобрск, Гдов, Старую Руссу, Красный. Но и русские не сидели сложа руки. Конный корпус князя Радзивилла поскакал в набег на Ржев. Его встретил корпус Симеона Бекбулатовича, разгромил и прогнал. А князь Голицын в Новгороде исполнял приказ царя: в большое сражение с Баторием не вступать, но и покоя ему не давать.

Из Новгорода в Псков несколько раз прорывались подкрепления. Голицын начал высылать и отряды, чтобы крутились вокруг вражеской армии. Они перехватывали и уничтожали небольшие подразделения поляков. Не давали им собирать продукты. Особенно допекли неприятелей командир Нечаев и 200 стрельцов, засевшие в Печерском монастыре. Король послал против них целое войско венгров и немцев. Но стрельцы вместе с монахами отбили два штурма и заставили это войско отступить. И с подкопами у Батория не получилось. Земля была мягкой, некоторые обвалились. О других догадались защитники. Прокопали подземные ходы навстречу и тоже обвалили их.

28 октября король устроил второй штурм. Все его батареи открыли шквальный огонь. Солдаты, прикрываясь деревянными щитами на колёсах, двинулись к стенам. Стали долбить их ломами и кирками, ставить лестницы. Их били из ружей. Лили горячую смолу. И о секретах бомб русские догадались. Понаделали своих. Просто насыпали порох в обычные глиняные кувшины. Поджигали и бросали. Те, кто уцелел, отступили. А вскоре ударил ранний мороз, река Великая замёрзла. Баторий решил взять Псков со стороны реки. Его орудия и здесь сделали в стене проломы. 2 ноября массы врагов хлынули на третий штурм, по льду. Их даже к стенам не подпустили. Расстреляли на реке из пушек и ружей.

Враги не стеснялись и совсем подлых действий. Воеводе Ивану Шуйскому они написали, что восхищаются его героизмом. Прислали подарок в красивом ящике. К счастью, заподозрили неладное. Позвали мастера, он открыл ящик сбоку. В нём был порох и лежало несколько заряженных пистолетов, наведенных в разные стороны. Того, кто откроет крышку, должно было убить пулями и взрывом.

А когда иезуит Поссевино находился при царском дворе, он встречался с Богданом Бельским, с доктором Эйлофом, о чём-то разговаривал. В ноябре вдруг разболелся старший сын государя Иван. Наследник престола, ближайший помощник отца. Лечить его стал Эйлоф под руководством Бельского. Лечили так, что царевич умер. Развели руками – ничем нельзя было помочь. Уже в ХХ веке учёные вскрыли гробницы в Кремле, исследовали останки и определили – царевич был отравлен. Но убили его так, чтобы не догадались об отравлении. Чтобы не сразу умер. Сперва одним ядом – и он вроде как заболел. И потом уже добили другой отравой.

Зачем это было нужно? В самый напряжённый момент войны сломить царя таким горем. Чтобы отчаялся, рыдал, ни о чём думать не мог. Значит, и командовать не сможет, русская армия останется без главного руководства. Почему же тогда не отравили самого Грозного? Но он был ещё нужен иезуитам! Поссевино считал, что он согласен на унию. А в этом смерть сына тоже должна была помочь. Царь совсем падёт духом – на войне поражения, его наследник умер. Тут-то иезуиты пожалеют его, утешат. Даже могут у папы индульгенцию выписать. Документ, по которому умерший как будто бы попадёт в рай.

Но и подлости не помогли врагам. Страшный удар не вывел из строя Ивана Грозного. Он пересилил себя. По-прежнему руководил войсками. А под Псковом стало худо не русским, а армии Батория. Она страдала от холодов, снегов. Царские отряды обложили её со всех сторон. В лагере начался голод. Хлеб и мясо продавались за огромные деньги, лошади подыхали. В трёх штурмах неприятели понесли страшные потери. Больше атаковать не осмеливались. Но в атаки стали выходить защитники Пскова! Они-то зимовали в тепле, припасов хватало. Громили передовые посты поляков, их батареи. Уводили пленных.

Наёмникам такая война совсем не нравилась. Они стали разбегаться. Да и паны начали требовать у короля – пора заключать мир. Победы кончились. Значит, надо мириться сейчас. Чтобы удержать какие-то города, земли, пока русские совсем не прогнали. В декабре в деревне Запольский Ям встретились делегаты двух держав, начались переговоры. Туда приехал и Поссевино. Нет, он помогал совсем не русским, а Баторию. Лез там и тут, старался, чтобы для короля условия были получше. Но теперь и папа, и иезуиты озаботились. Раз победы кончились, надо и войну кончать. Чтобы с царём подписать унию, пока он не передумал.

17 января 1582 года заключили перемирие на 10 лет. Русские отдали Речи Посполитой Ливонию. Но за это она возвращала все захваченные русские города. Великие Луки, Заволочье, Невель, Холм, Себеж, Остров, Опочку, Красный, Изборск, Гдов. Граница устанавливалась по той же линии, как до войны. Иван Грозный ещё не смог присоединить Прибалтику – ведь против него выступила почти вся Европа. Но и грандиозный «крестовый поход» всей Европы, чтобы сокрушить Россию, царь отбил. Баторий не сумел захватить ни одного метра русской земли.

Сразу после подписания перемирия Поссевино со своими иезутами прикатил в Москву. За тем, ради чего он ехал. Унию заключать. Он превознёс до небес свои заслуги, будто только он помог прекратить войну. Царь был очень уставшим. В чёрной одежде – носил траур по сыну. Он знал, что Поссевино врёт. Но не стал спорить. Поблагодарил за услуги. Дал богатые подарки. Поссевино окрылился. Завёл речь, что пора начать переговоры о главном. О союзе против турок, о строительстве в России католических храмов, об унии. Но вот тут царь изобразил удивление. О каком ещё главном? Вас пригласили только за тем, чтобы помочь заключить мир.

Союз против турок с Испанией, Францией, Польшей, германским императором? Пускай они присылают своих послов, с ними и поговорим. Византийская империя? Она государю не нужна. Строить католические храмы в России нельзя, и впредь такого разрешения не будет. А насчёт унии Иван Грозный развёл руками. Сказал, что менять веру он никогда не собирался и никогда такого не обещал. Папе он написал только о «дружбе». Принял в подарок книгу об унии и согласился, что её интересно будет почитать. Слушал предложения Поссевино. Но ни разу не сказал «да». Так что он никого не обманывал. Папа и иезуиты сами обманулись. Поверили в то, чего им очень хотелось. Поссевино нервничал, дёргался. Но ему пришлось уехать ни с чем.

Однако он отомстил. За границей стал распространять сплетню, будто царь сам убил собственного сына. Это было полной чепухой. В те дни, когда царевичу стало плохо, он и отец вообще находились в разных городах. Иван Васильевич – в своём военном штабе, в Старице. Его сын – в Александровской слободе, за сотни километров. Государь поехал к нему позже, когда узнал, что сыну совсем плохо. Мы уже говорили, что учёные установили настоящую причину смерти царевича – яд. Но в Европе привыкли слушать гадости про Ивана Грозного. Добавилась ещё одна.

А Поссевино, вернувшись в Италию и выступая перед правительством Венеции, заявил и другое: «Московскому государю осталось жить недолго». Как вы думаете, почему он мог так уверенно предсказать смерть Ивана Грозного? Откуда он мог знать о том, что случится через полтора года?

Римский папа Григорий XIII, организатор ударов против России

Антонио Поссевино, иезуит, руководивший тайными операциями против России

Глава 33

На Сибирь!

Покорение Сибири Ермаком. Картина Василия Сурикова

Когда Поссевино предсказывал гибель Ивана Грозного, царь ещё вовсе не собирался помирать. Ему было 52 года, и здоровье было неплохим. Государь опять женился. Взял в жёны Марию, племянницу своего лучшего дипломата Афанасия Нагого. Выбрал невесту и для сына Фёдора. Сестру своего приближённого Бориса Годунова. Свадьбу справляли вместе, царь и царевич. В 1582 году молодая царица родила Ивану Васильевичу ещё одного сына, Дмитрия.

И важных дел у государя было очень много. Замирились-то пока только с одним противником. Как только заключили перемирие с поляками, Иван Грозный отправил армию на шведов. Те узнали, тоже собрали войско у деревни Лямицы. Их обнаружил Дмитрий Хворостинин со своим передовым полком. Он даже не стал ждать, когда подойдут основные силы. Скомандовал атаку, стремительно врезался в шведскую рать, порубил и раскидал её. Правда, наступать дальше помешала весна. Стали таять снега, всё развезло.