Иван Васильевич старался установить справедливость. Принял новые законы, очень хорошие для того времени. Но они не выполнялись! Потому что на всех высоких должностях сидели приятели «Избранной рады». Хищничали так же, как прежние начальники. По новым законам в суде вместе с наместником должен был заседать земский староста и его помощники, целовальники. Следить, чтобы всё было по закону. Но они боялись наместника. Выступишь против него – он отомстит. Жаловаться на него царю? Твоя жалоба попадёт к Адашеву, а наместник – его друг. Тебе же самому хуже будет.

Подати по новым законам установили справедливые. Богатые должны платить больше, бедные меньше. Но эти подати собирали наместники с волостелями. Богатый принесёт взятку, и с него вообще не брали. И со своих приближённых не брали. А недостающие деньги требовали с бедных, разоряли их. Пьянство на Руси запретил ещё Иван III. Дозволялось варить пиво и делать хмельной мёд только на праздники. Водка и другие спиртные напитки вообще не продавались, чтобы народ не спивался. По законам за их продажу били кнутом, сажали в тюрьму и отбирали всё имущество. Но к начальнику приходил богатый жулик и предлагал: давай я открою кабак. А часть прибыли – тебе. Тот соглашался. В тайных кабаках собирались воры, разбойники, пропивали добычу. И начальники их как будто не замечали.

Разоряли не только простых горожан и крестьян, а даже детей боярских. Тем, кто готов был прислуживать правителям из «Избранной рады», давали хорошие, большие поместья. Платили высокое жалованье. Остальным давали захудалые деревушки в глуши, где земля плохая, крестьян мало. Но шла война. Детям боярским надо было то отремонтировать доспехи, то купить нового коня. Брали в долг у богатых. У бояр или у любимчиков «Избранной рады» с большими поместьями. А те давали взаймы под большие проценты. Кто не сумел вовремя вернуть, становился холопом. Ну а бедноту обращали в неволю и без долгов. Захочет начальник, чтобы у него трудилось побольше крестьян, приезжает с отрядом в любую деревню. Объявляет: эти крестьяне мои холопы, но они от меня убежали. Ну-ка взять их и отправить в моё имение. И как доказать, что это враньё? У крестьян же вообще никаких документов не было.

Сильвестр, Адашев и другие советники не докладывали царю о таких безобразиях. Но он иногда сам разговаривал с простыми людьми. А Анастасия занималась разными добрыми делами. Ездила раздавать нищим милостыню. Выкупала людей, попавших в тюрьмы за долги. Посещала больницы в монастырях. Простой народ её очень любил. Жаловался ей, что плохо живёт. Она рассказывала мужу. Царь приказывал боярам проверить. Но они всё спускали на тормозах. Или говорили – это клевета. Наговорили плохого о честных и добросовестных начальниках.

Но эти честные и добросовестные до такой степени довели народ, что начались бунты – в Москве, Новгороде, Владимире, Рязани и других городах. Царь стал разбираться, в чём причина. И тут уж скрыть правду было невозможно. Даже Адашеву пришлось признать, что наместники и волостели совсем разорили свои города и волости. Хотя этих наместников и волостелей он же сам и назначил. Иван Васильевич обдумывал: как же прекратить такие вещи? Правительство возглавляли Шуйские, Бельские, Воронцов, Глинские. И каждый раз повторялось одно и то же! Сильвестр с Адашевым внушили – надо заменить плохих советников хорошими. И опять то же самое! Ну и как же навести порядок?

Задача и в самом деле была сложная. В то время почти во всех странах – и в Польше, и в Германии, и во Франции главной опорой императоров и королей считалась высшая знать. Принцы, князья, герцоги, графы. И везде эти знатные особы думали только о собственных выгодах. Предавали, устраивали заговоры. А простой народ повсюду страдал от них. Иначе было только в Англии. Там знать перебила друг друга в междоусобицах. Править стали богатые купцы и предприниматели.

Они покупали у короля за деньги титулы графов и герцогов. Но занимались своим бизнесом. Королям оставили власть очень маленькую. Сидеть на троне, подписывать бумаги. А все важные вопросы решал парламент. В нём заседали те же самые купцы с предпринимателями. Но их интересовали только прибыли. А простым людям в Англии пришлось ещё хуже. Крестьян прогоняли из деревень – чтобы на их земле пасти овец, из шерсти делать ткани. Причём людям, оставшимся без домов и без хлеба, запрещали бродить по дорогам. Заставляли работать на своих предприятиях за ничтожную плату, жить в сараях в скотских условиях. Если кто-то убегал, его обращали в рабство, выжигали на щеке клеймо. Если снова убегал – казнили.

Иван Васильевич задумал создать в России совсем другое государство. Такое, чтобы царь опирался не на знать, не на богатеев, а на весь народ. Эти перемены он обдумывал уже без «Избранной рады». Она-то хорошо устроилась у власти. Могла воспротивиться, чтобы кто-то ещё, кроме неё, стал управлять страной. Царь обсуждал свои замыслы с Анастасией. Теперь она стала новой его советницей.

Государь начал с наведения порядка. По новым законам расследовать преступления должны были губные старосты. Их выбирали сами жители из местных детей боярских. Но губные старосты подчинялись наместникам и волостелям. Значит, не могли касаться их собственных преступлений. Иван Васильевич издал указ, что губным старостам поручается не только ловить воров и разбойников, но и расследовать беззакония начальников. И наместникам они больше не подчинялись. Для руководства ими было создано новое учреждение, Разбойная изба. В России появилась государственная полиция! Из Москвы ею руководят, и она по разным городам следит за соблюдением законов.

А в 1556 году Иван Васильевич вообще отменил должности наместников и волостелей. Наместников оставил лишь в нескольких важных городах. Но отныне они должны были только командовать войсками. А вся власть в городах передавалась земским старостам, которых выберет само население. Земские старосты руководили всем городским хозяйством. Распределяли подати – кто и сколько должен платить. Собирали эти подати. И городскими судьями тоже становились земские старосты, причём судить должны были бесплатно. Только в случае серьёзных преступлений дело передавалось в Москву.

Царь занялся и своей армией. Первые стрелецкие полки показали себя отлично. Но их не хватало. Иван Васильевич повелел создавать новые стрелецкие части. А в шесть полков московских стрельцов отбирали самых лучших. Они стали царской гвардией. Им платили более высокое жалованье. И это были первые войска не только в России, но и в Европе, одетые в единую форму. Хотя получилось это случайно. Потому что стрельцы участвовали в торжественных выездах государя, встречах иностранных послов. Для них закупили сукно, пошили парадные кафтаны. Но сукно-то у всех было одинаковое, и шили одинаково. А уж потом увидели, что это красиво. Чтобы руководить всеми стрелецкими войсками, Иван Васильевич создал ещё одно новое учреждение – Стрелецкую избу.

Среди русских командиров иногда снова бывали споры – кто более знатный, кто кому должен подчиняться. Чтобы этого не было, царь повелел составить Разрядные книги, в них всех бояр и дворян распределили по порядку, кто более знатного рода, кто менее. И был создан особый штаб – Разрядная изба. Перед походом там расписывали полки, по Разрядным книгам расставляли командиров, чтобы уже никаких споров не было.

Много путаницы было и с поместьями. Особенно после того, как «Избранная рада» раздавала их своим приближённым, а других дворян обижала. Но по приказу царя было разработано чёткое «Уложение о службе». На одного воина устанавливалась норма – 100 четвертей земли, которая обрабатывается, приносит хороший урожай. 100 четвертей – это около 170 гектаров. С такого поместья владелец был обязан явиться в поход в полных доспехах, с двумя лошадьми, верховая и запасная. Если у него в поместье 200, 300, 400 десятин, то он должен прибыть вдвоём, втроём, вчетвером – с вооружёнными слугами. Если привёл больше слуг, то ему за каждого воина доплачивают 1–2 рубля. Если привёл меньше, чем должен, платил штраф, и часть земли у него могли отобрать. Для распределения поместий тоже возникло новое учреждение – Поместная изба.

Иван Васильевич обратил внимание и на то, что много людей попадало в долги, и их превращали в холопов. Он отменил уплату процентов по старым долгам, разрешил возвращать их постепенно. На будущее, если кто даёт деньги в долг, запрещалось требовать больше 10 %. А тех, кто был на военной службе, – дворян, стрельцов, пушкарей, казаков – вообще запрещалось обращать в неволю. Но и простой народ Иван Васильевич защитил, чтобы знатный и богатый человек не мог силой или обманом объявить их холопами. На каждого невольника хозяин должен был оформить специальный документ, «кабалу». Если нет документа – значит, не холопы. Даже для пленных, которые стали холопами, царь ограничил неволю. Дети пленного становились свободными. И сам он не передавался по наследству. Умер хозяин – пленник освобождается. Чтобы следить за этими правилами, проверять документы о холопах, была создана Холопья изба.

Да, в Москве появилось много новых учреждений. Сперва-то была одна Челобитная изба. Сейчас возникли – Разбойная, Разрядная, Стрелецкая, Поместная, Холопья. Кроме них была создана Посольская изба – занималась международными делами. Ямская руководила ямской почтой. Конюшенная – закупками лошадей для кавалерии. Бронная – мастерскими, где делали доспехи. Пушкарская – артиллерией. Подати собирали теперь земские старосты. А в Москве, чтобы принимать их, были созданы другие новые учреждения, «четверти».

Это были как бы первые министерства в России. Каждое занималось своим направлением. Но руководить избами и четвертями Иван Васильевич назначил не бояр, а дьяков. Чиновников из простонародья. Главное, чтобы были хорошими специалистами. Учреждения были небольшими. В каждом 5–6 дьяков и их помощников, подьячих. Ещё несколько писцов, составлять документы. Но они принялись кропотливо разбираться в порученных делах. Очень быстро навели в них порядок. Между прочим, не только в России, но и в Европе постоянных правительственных учреждений ещё не было. Иван Васильевич создал первые. А слово «изба» означало просто дом, где сидели чиновники, принимали посетителей. Позже это название заменилось на «приказ». Разбойный приказ, Поместный приказ.

Начальники всех учреждений получили доступ к царю. Докладывали ему о делах. Но и передавали ему заявления, жалобы, поступившие к ним. Начальник Стрелецкой избы приносил какие-то жалобы от стрельцов. Начальник Ямской избы – от ямщиков. Государь узнавал правду, «Избранная рада» больше не могла отгородить его от народа. Он стал подозревать, что через Челобитную избу Адашева многие письма до него не доходили. Начал принимать их сам. Когда он находился в Москве, то каждый день шёл из дворца на службу в Успенский собор. Люди, желающие передать ему жалобы, приходили к этому времени. Держали письма над головой. А придворные, сопровождавшие царя, собирали их.