На реке Шексне зачем-то понадобилось пересаживаться с одного судна на другое. «Мамка»-боярыня понесла по сходням Дмитрия и… уронила в воду. Случай был очень подозрительным. Что же это за «мамка», если так плохо держала наследника престола! А когда его выловили, он был уже мёртвым. Иван Васильевич и Анастасия были в страшном горе. У них погиб уже третий ребёнок! Но… для заговорщиков отменилась присяга, которую им пришлось дать, – служить царю и Дмитрию! Теперь, если с государем что-то случится, наследником станет Владимир Старицкий!

И в Казанском крае было плохо. Пока царь болел, страной должна была править Боярская дума. Но она же была занята борьбой за власть! Подкреплений в Казань не послала. Летом отвлекли крымские татары, войска пришлось держать на южной границе. А восстание охватило всё бывшее ханство. Русские засели только в крепостях. Но советники из «Избранной рады» упрекали в этом… царя! Дескать, они же предлагали ему со всей армией остаться в Казани! Он не послушался – и вон что получилось. (Про инструкции Сильвестра насильно крестить местных жителей они, конечно же, помалкивали.) А сейчас давали другие советы. Что исправить уже ничего нельзя. Казанское ханство удержать не получится. Надо его бросить, вывести оттуда все войска.

Да, им был совсем не нужен царь-победитель, которого славил народ. Им требовалось, чтобы царь опозорился, стал жалким неудачником. Растерянным, запуганным. Такой царь будет выполнять всё, что ему подскажут Сильвестр с боярами. Но Иван Васильевич с ними опять не согласился. Он-то думал о России. Возродится Казанское ханство – и снова набеги, разорение. Решил бороться, всё-таки подчинить восставший край.

Но и заговорщикам в это время пришлось притихнуть. Над ними вдруг нависла опасность. Открылось, что в Москве действуют сектанты – а враги царя были с ними связаны. Ещё несколько лет назад их обнаружил Макарий. Ему стали поступать жалобы на настоятеля московского Чудова монастыря Исаака Собаку. Стали разбираться, кто он и откуда. И в старых документах нашли, что это один из помощников Вассиана Косого! В 1531 году церковный собор осудил их обоих. Исаака тогда отлучили от Церкви, отправили в строгое заключение в монастырь под Владимиром. А сейчас отлучённый от Церкви сектант очутился на свободе. Настоятелем монастыря в Кремле! Ясно было, что помогли какие-то очень могущественные покровители. Исаака снова судили, но он выкручивался и никого не назвал. Его посадили в темницу, в другой монастырь.

А в 1553 году ещё один сектант оказался слишком глупым и болтливым. Дворянин Матвей Башкин. Начал спорить со священниками, доказывать, что в Православии всё неправильно. Его арестовали и выяснили, что он тайный сектант. Он стал называть сообщников. Арестовали около 70 дворян. И среди них оказались братья Бороздины-Борисовы, двоюродные братья Ефросиньи Старицкой, дяди Владимира. Сектанты не признавали Христа Богом. Отвергали Евангелие и другие священные книги, иконы. Утверждали, что Церковь вообще не нужна.

Осенью 1553 года созвали Освященный Собор. Собрались священники, вельможи. Судьёй стал сам царь. Допрашивал обвиняемых, свидетелей. Рассматривали доказательства. И в показаниях Башкина прозвучало вдруг имя якобы «святого старца» Артемия Пустынника. Того самого, которого Сильвестр привозил к государю, добился назначить его настоятелем Троице-Сергиева монастыря. Артемия вызвали на Собор сперва как свидетеля. Но он попытался сбежать, и его задержали. Выяснилось, что он был очень важной фигурой среди сектантов. Руководил ими, его строго слушались.

Стали расследовать его дела, и открылось, что Артемий держит под контролем два монастыря, что в секте состоит даже Рязанский епископ. Он был здесь же, на Соборе. Но так переволновался, что у него случился инсульт. Его парализовало. А из монастырей привезли ещё целую партию арестованных во главе с учеником Артемия Феодосием Косым. Он проповедовал сектантские учения среди крестьян. Наставлял их: «Кресты и иконы сокрушать, и святых на помощь не призывать, и в церковь не ходить, не молиться». Поучал, что и государство не нужно. Не надо подчиняться никаким начальникам, платить подати. А управлять страной должны проповедники – такие как Артемий и сам Феодосий.

Секта вовлекала многих людей, хотела разрушить православную веру и даже Русское царство. По законам в то время это были страшные преступления. Но Макарий был мягким человеком. И царю советники подсказывали – даже с такими преступниками надо быть милостивым. Никого не казнили. Только отлучили всех от Церкви и отправили в заключение по разным монастырям. Но выявили лишь часть сектантов. И не самых главных. Один из царских чиновников, дьяк Висковатый, вместе с боярами Захарьиными и Морозовым попытался обвинить Сильвестра. Он же был связан с Артемием, помогал ему. Однако за Сильвестра заступились многие бояре и священники. Мало ли, что помогал! Видимо, не знал, что это за птица. А никаких доказательств у Висковатого, Захарьиных и Морозова не было.

И сами арестованные называли только мелких соучастников. Про Сильвестра и знатных вельмож не сказал никто. Промолчали и про то, что целое гнездо сектантов находилось вокруг Ефросиньи Старицкой и её сына. Хотя осуждённые дворяне были как раз из их родственников, приближённых. Из тех, кто недавно участвовал в боярском мятеже. Но они знали – выдавать главных нельзя. Иначе они отомстят. А если промолчать, то, глядишь, помогут.

И действительно, некоторым помогли. Дядю Владимира Старицкого, Ивана Борисова-Бороздина, отправили на Ладожское озеро, в монастырскую тюрьму на остров Валаам. Но он оттуда сбежал и очутился в Швеции. Артемия Пустынника сослали на Белое море, в Соловецкий монастырь. Но он удрал с дороги и скрылся в Литве. А Феодосий Косой с несколькими товарищами сбежал прямо из московской тюрьмы. И тоже благополучно перебрался в Литву. Ну подумайте, как должны охранять опасных преступников, которых осудил сам царь! А они почему-то так легко убегали. И их почему-то не догнали, не поймали! Значит, у них остались очень могущественные сообщники. Всё организовали, чтобы выручить их.

Глава 14

Взятие Астрахани

Астраханский Кремль

Из-за болезни царя и нападений крымцев большую армию в Казань послали только в конце 1553 года. Русские громили мятежников, и те вроде бы покорялись. Но предводители удирали в соседнее Астраханское ханство. Получали там помощь, возвращались с отрядами воинов. И восстание полыхало снова. Царь пытался по-хорошему договориться о мире с астраханским ханом Ямгурчеем. Отправил к нему посла. Но тот вместо переговоров посадил его в тюрьму.

Чтобы усмирить Казанский край, надо было разобраться и с Астраханским ханством. В степях возле Каспийского моря кочевали ногайцы. Их было две орды. Одна, князя Юсуфа, враждовала с Россией. А другой правил князь Исмаил, он хотел дружить с русскими. Иван Васильевич предложил ему – поставить ханом в Астрахани его родственника Дервиша-Али. А за это Дервиш-Али признает себя подданным царя.

Весной 1554 года государь велел погрузить на лодки 30 тысяч детей боярских и стрельцов. Назначил командовать князя Пронского-Шемякина, приказал по Волге плыть на Астрахань. Иван Васильевич позвал и донских, волжских казаков. Они под началом атамана Фёдора Павлова собрались на Переволоке – в том месте, где Дон ближе всего подходит к Волге. Но и Ямгурчей узнал – на него идёт царская флотилия. Поднял своё войско. Выступил навстречу вдоль Волги. Казаки обнаружили его рать. Притаились. Послали гонцов и предупредили передовой отряд князя Вяземского. Астраханцы были уверены, что русские ещё далеко. Расположились лагерем, пировали. Но казаки сговорились с Вяземским, подкрались к ним и налетели с разных сторон.

Враги переполошились. Метались в ужасе. Не могли разобраться, какие же силы на них напали. Хан бросился удирать первым, за ним его воинство. Казакам и отряду Вяземского достались все пушки, шатры, вещи. Они погнались за Ямгурчеем, захватили даже пять его жён. Астрахань сдалась. Когда прибыло войско Пронского-Шемякина и ногайцы князя Исмаила, всё было уже кончено. На ханский престол посадили Дервиша-Али. Он вместе с астраханской знатью принёс присягу служить Ивану Васильевичу, платить дань. Русские получили право свободно плавать по Волге до Каспийского моря, рыбачить.

Государь находился в Коломенском, у него как раз был день рождения. И вдруг такой подарок! Примчался гонец с известием: Астрахань взяли! Ещё одно ханство подчинилось России. И так легко, без больших сражений, потерь, удалым казачьим набегом. В Астрахани в помощь Дервишу-Али государь приказал оставить отряд детей боярских и казаков. Это оказалось не лишним. Крымский хан и ногайский князь Юсуф дали Ямгурчею войско. Он вернулся, попытался захватить город. Но гарнизон отбил и прогнал его. После покорения Астрахани вся Волга стала русской рекой! А по ней и через Каспийское море вела дорога в страны Средней Азии, в Персию. Открылась дорога и на Кавказ – от Астрахани до него было уже недалеко.

Но в это время Северный Кавказ пытался завоевать крымский хан. Заставлял здешние народы платить ему тяжёлую дань. Жители Кавказа увидели – вон какая могучая страна Россия! Значит, может защитить. Князья Кабарды и казаки, жившие на Тереке, прислали послов к царю. Просили, чтобы принял их в подданство. Иван Васильевич согласился. Сказал, что не будет брать с них никакую дань. Не будет присылать к ним начальников. Пусть живут, как привыкли. Они должны только служить царю и охранять его владения. Узнав о таких условиях, в подданство царю стали переходить князья Дагестана, адыгов. Границы нашей страны расширились до Кавказских гор! В Москву обратился и Сибирский хан Едигер. На него нападал из Средней Азии хан Бухары. Едигер тоже просился перейти в подданство к Ивану Васильевичу, согласился платить ему дань соболиными шкурками.

Но восстание в Казанском крае ещё продолжалось. Царь сам стал разбираться, почему же не удаётся его усмирить. Находил ошибки воевод. Они со своими полками, разгромив мятежников, уходили в другое место. А те снова брались за оружие. Иван Васильевич предписал: усмирили несколько племён – построить крепость. В лесах стали возводить новые города Лаишев, Чебоксары. В них разместились гарнизоны, присматривали за окрестностями. Кроме того, князь Курбский и другие воеводы старались запугать жителей, действовали очень жестоко. А получалось наоборот. Казанцы озлоблялись, хотели мстить. Государь повелел громить только тех, кто выступает с оружием. Если сдаются – прощать, не наказывать. Даже награждать. Освобождать их на время от податей. Отдавать им земли тех, кто не желает сдаваться.