Сирийские девушки ценились в Египте больше, чем египетские девушки в Сирии. Многих из них брали в заложницы, рабыни или жены, когда империя находилась на пике силы, так что даже в чертах высшего класса проявились некоторые изменения. В гаремах царей и вельмож часто были царевны из Митанни, хеттские и финикийские. Тонкие черты и орлиный нос Тутмоса IV резко контрастируют с тяжелым подбородком и коротким носом Тутмоса I. С иноземными женами пришли инородные представления, религиозные и светские. Фрагменты хвойного дерева, найденные в додинастических гробницах, и балки, использованные при строительстве гробниц I династии, свидетельствуют о том, что древесина ввозилась из Сирии уже в те древние времена. Более поздние египетские находки указывают на изобилие и разнообразие сирийских товаров в период Нового царства. Сирийские мастера производили дорогое, богато отделанное оружие, вышитую одежду, изысканные вазы, мебель и колесницы, украшенные золотом и серебром. Сирийские декораторы заимствовали из Египта образцы лотоса, папируса и аканта, но благодаря им хризантема, ирис и розовая мальва (араб. khutmi) возвысились до статуса декоративных. Также они первыми придумали поставить в металлические вазы искусственные цветы. Для перевозки смолы, камеди, меда и масла сирийцы использовали кувшины с заостренным дном, остатки которых раскопаны в Египте и Губле. Вазы, украшенные глазурью в традициях Северной Сирии, встречаются в числе ввезенных товаров в гробницах первых фараонов в Абидосе. Техника росписи глазурью пришла на минойский Крит из Северной Сирии. Египтяне быстро приобрели вкус к подобным художественным произведениям, которые попали к ним благодаря военным победам, торговле и путешествиям, и они стали их имитировать. В эпоху саисского возрождения в VII веке до н. э. египтяне заимствовали новые элементы финикийского искусства, которое к следующему столетию утратило свою самобытность, и его затмило греческое.

Лютня впервые появляется в Египте после завоеваний Тутмоса III. Тяжелые кисти на ней – типично сирийские. Лира впервые появляется вместе с семитскими бедуинами XII династии. Сирия, вероятно, была источником свинца, который распространился в период XVIII династии.

Четырех столетий египетского правления оказалось не более достаточно для того, чтобы в те древние века сделать Сирию египетской, чем четырех столетий турецкого правления, чтобы сделать ее турецкой в наше время. Египетская мысль и язык не оставили заметного отпечатка среди коренного населения. Несколько египетских слов сохранились в современном арабском языке, но большинство из них попали туда уже в более поздние времена через греческий или коптский. В финикийские времена, как и в наши дни, множество сирийцев мигрировали в долину Нила, но лишь немногие египтяне переселились в их страну. Торговые связи в основном находились в руках финикийцев. Такое впечатление, что египетский климат не позволяет привыкшим к нему людям жить в других странах, особенно там, где требуется особая крепость в период зимних дождей и холода. Как говорит народная пословица, стоит хлебнуть нильской воды, как уже больше никогда не захочешь пить ничего другого.

Египет гораздо дольше обладал политическим контролем над Сирией, нежели Месопотамия[92], однако культурное влияние Месопотамии на нее оказалось намного сильнее, чем египетское. Этнически, лингвистически и географически сирийцы ближе к ассиро-вавилонянам, чем к египтянам.

На протяжении 3-го тысячелетия до н. э. шумеры, не относящиеся к семитам основатели цивилизации на Евфрате, представляли собой культурную общность, доминирующую над всей Западной Азией. Изобретенная ими клинописная письменность, разработанные ими духовно-религиозные концепции и литература через их вавилонских и ассирийских преемников стали частью сирийского наследия, включая и Израиль. Вавилонский язык с его клинописными знаками стал международным средством дипломатической и коммерческой переписки во всей Западной Азии, и месопотамские истории об их богах, в том числе о сотворении мира и потопе, нашли путь в иудео-христианскую литературу Сирии. Через авторов Ветхого Завета они превратились в прекраснейшие из известных человеку литературные произведения. В этот период были заимствованы не только шумерские, но и множество аккадских слов[93].

Страна двух рек служила для Сирии внутренним районом. В первую очередь область Алеппо – через него проходил торговый путь, по которому шли полезные ископаемые из Киликии в речную империю. Серебро и золото, найденное в царских гробницах Ура (ок. 2700 до н. э.), предположительно шли по тому же пути. Гудеа (ок. 2350 до н. э.), шумерский энси (правитель) Лагаша, помимо золота из Киликии, получал кедр с Аманоса. Отряды месопотамских купцов в поисках вожделенной древесины еще до них обнаружили поросшие лесами горы Северной Сирии.

То, что Северная Сирия в любой временной отрезок второй половины 3-го тысячелетия находилась под вавилонским владычеством, ныне оспаривается многими учеными. Саргон I (ок. 2250 до н. э.), первая великая фигура в семитской истории, «омыл свое оружие в море» и претендовал на господство над кедровыми горами, но в его случае это был, вероятно, Аманос, а не Ливанские горы. Именно возглавил набег, который привел его в Северную Сирию. Его четвертый преемник Нарам-Суэн (ок. 2170 до н. э.), претендовавший на власть над всей землей «вплоть до кедровых лесов», возможно, имел в виду Аманос или горы восточнее Ассирии. Политическое и военное давление из восточных частей началось не раньше падения хеттов и подъема ассирийской державы. Впоследствии месопотамские правители взяли за обыкновение тянуть руки на запад с целью захватить конечные пункты торговых путей в Средиземноморье.

Ассирия сделала свою первую, но преждевременную попытку сделаться мировой державой при Тиглатпаласаре I, который в 1094 году до н. э. совершил набег на Сирию и провозгласил себя завоевателем всего Амурру. Проникнув за Тавр в землю хеттов, он потребовал подчинения у Гублы, Арада, Сидона и других финикийских городов на основании того, что он унаследовал господство над Сирией от хеттов. В Губле, возможно, еще правил Закарбаал. Захватчик срубил кедры и отправил их домой для строительства храма своим богам. «Великое море Амурру» принесло его материк у Симиры, по пути он убил «морского коня» – дельфина. Некоторые месопотамские правители охотились на диких быков в Ливане.

Владения Тиглатпаласара за Евфратом вскоре были потеряны, захваченные вторгшимися арамеями, и возвращать ее пришлось его преемнику более позднего периода Ашшурнасирпалу (884–859 до н. э.). Следуя тем же маршрутом, что и его предшественники, Ашшурнасирпал выступил в Северную Сирию, но потом повернул на юг, перешел Оронт, вступил в Ливан и, не встречая сопротивления, вышел к морю. Там он добился покорности от финикийских городов, но, как оказалось, лишь временной. Это было первое полномасштабное вторжение в Сирию из Месопотамии, аналогичное вторжению Тутмоса III из Египта примерно шестью веками ранее. Ашшурнасирпалу и его сыну и наследнику Салманасару III (859–824 до н. э.) Месопотамия обязана такой военной машиной, благодаря которой страна сделалась владычицей Западной Азии.

На поле битвы при Каркаре в долине Оронта Салманасару в 853 году до н. э. противостояла коалиция сирийских государств во главе с арамейским царем Дамаска, куда также входили израильский царь Ахав и представители Тира и других финикийских городов-государств. Салманасар сломил их объединенные силы. Однако разгром был не таким сокрушительным, как он заявлял в своих надписях, и к этому выводу нас подводит тот факт, что ему приходилось вновь и вновь возвращаться с целью окончательно подчинить себе Сирию-Палестину. Лишь в 842 году до н. э. он добился полной покорности от финикийских городов. В своих анналах он сообщает о победе такими словами:

«На восемнадцатом году моего царствования я перешел Евфрат в шестнадцатый раз. Ахаил Арамский положился на множество своего войска…Я одолел его… Я отправился на гору Ба’ли-ра’си на морском мысу и поставил там мое царское изображение. В то время я получал дань от жителей Тира и Сидона и Джеху, сына Омри».

Империя, созданная Салманасаром и его отцом за счет сирийских и других государств, пришла в упадок, но через столетие была возрождена Тиглатпаласаром III и его преемником. С 743 по 741 год до н. э. военная ставка Тиглатпаласара располагалась в Арпаде, откуда он посылал или вел сам завоевательные походы в Сирию. Его сын Салманасар V, судя по сирийским анналам, которые цитирует Иосиф Флавий, одолел Финикию и ее города. Сидон, Акра и материковый Тир, желая освободиться от финансового контроля и власти островного Тира, признали захватчика господином и предоставили ему флот в шестьдесят кораблей примерно с восемью сотнями финикийских гребцов. Островитяне в бою рассеяли флот Салманасара, но у него осталось еще достаточно войск, чтобы установить блокаду с берега. Однако городу хватало колодцев для удовлетворения повседневных потребностей, и осада, продлившись пять лет, закончилась в 722 году до н. э. почетным договором. Осада Самарии, начатая им в 724 году до н. э., и ее сдача преемнику Салманасара Саргону II в 722-м относится к истории Израильского царства.

Элулай (Элу-эли, Лули, «мой Бог есть Бог»), проегипетский царь Тира, оборонявший город от ассирийцев, в правление Саргона II появляется в качестве доминирующей фигуры в регионе побережья. По-видимому, он держал под своим контролем большую часть Финикии и даже пытался подчинить Кипр. Однако в конце концов Синахериб (705–681 до н. э.), сын и преемник Саргона, изгнал Элулая за море на Кипр, а вместо него поставил проассирийски настроенного Итобаала, царя Сидона. Ассирийский захватчик для начала сжег летнюю резиденцию Элулая в Ливане и вытоптал его виноградники. Его войска взбирались на высокие склоны, прокладывая себе путь копьями и дубинками и отдыхая под кедрами, и поднялись к крепости, стоявшей на поросшей лесом вершине горы, чей гарнизон привели к Синахери-бу в оковах. Память о Синахерибе, который «налетел, словно волк на овчарню», сохранились до наших дней на Собачьей реке, где он вырезал на скалах до сих пор еще заметную скульптуру. Подвиги Синахериба в Персидском заливе стали возможны благодаря корабельщикам и морякам из Финикии.

Сидон, покорившийся Синахерибу в 701 году до н. э., восстал против его сына Асархаддона в 677 году до н. э. и был им уничтожен. Стены города были сброшены в воду. Его царь Абд-Мель-карт пытался спастись по морю, но его поймали и обезглавили. Рядом ассирийцы построили крепость под названием Кар-Асар-хаддон, дабы наводить страх на местных. Царь Арада Йакин-эль отдал свой город, а вместе с ним и свою дочь. Подчинились Асар-хаддону и другие финикийские города во главе с царем Тира Баалом. Баал и Асархаддон подписали между собой торжественный договор, но тирский царь тут же нарушил его, как только посчитал момент подходящим для того, чтобы сбросить чужеземное иго. На стеле рядом со стелой Рамсеса у Собачьей реки изображен Асархаддон, величаво стоящий над надписью, которая сообщает о взятии Мемфиса (в Египте), Аскалона и Тира. На другой стеле в Зенджирли (древний Самаль), к западу от Айнтаба в Северной Сирии, он стоит, держа в руках веревку, которая проходит через носы тирского царя Баала и египетского царя Тахарки. На самом же деле Тахарка никогда не попадал в плен, и это изображение должно было служить пропагандистским целям, вроде коммюнике стран оси во время Второй мировой войны. При Асархаддоне и его преемнике Ашшурбанапале (668–626 до н. э.) Египет был завоеван, и Ассирийская империя со столицей в Ниневии достигла предела своего расширения.

На власть над Сирией претендовали халдеи, или нововавилоняне, как наследники Ассирийской империи. Однако при новом хозяине финикийские города проявляли не больше покорности, чем при старом. Между тем Египет сбросил ассирийское владычество и снова начал бороться с Месопотамией за господство над Сирией. В целом же финикийские города больше склонялись к признанию власти египтян, нежели вавилонян.

В 587 году до н. э. Навуходоносор лично явился в Северную Сирию и основал свою ставку в Ривле в долине Оронта, откуда направил часть своей армии на юг для подавления финикийских городов и окончательного завоевания Иудеи. Тир пал после тринадцатилетней осады, закончившейся в 572 году до н. э. В то же время Навуходоносор вел войну с Келесирией, Моавом, Аммоном и другими частями страны. С падением Тира финикийская государственность издала свой последний вздох. Греческие колонии, к тому времени уже вытеснившие финикийские, также переняли морскую торговлю и перевозки их городов, включая метрополию. Таким образом, финикийскому миру, активному, образованному и энергичному, пришел конец; но финикийский народ сохранял свою индивидуальность вплоть до завоеваний Александра Македонского. Ни новоприбывшие арамеи, ни израильтяне или филистимляне не сумели существенно изменить эту индивидуальность.

Барельеф Асархаддона (слева) рядом с барельефом Рамсеса II у Собачьей реки

1 – шумерский плуг; 2 – ассирийский плуг; 3 – египетский плуг; 4 – современный плуг палестинских арабов. Все они поразительно похожи друг на друга

Невозможно сосчитать, сколько элементов – материальных, религиозных и языковых – перешло из ассиро-вавилонской цивилизации к сирийцам и в конечном счете через греков к западноевропейцам. Мы уже упоминали плуг, изобретенный месопотамцами и распространившийся по всему Ближнему Востоку. Применение плуга привело к увеличению урожайности с единицы обрабатываемой земли, так как дало возможность использовать для земледелия силу животных. Еще одним даром, сделанным месопотамцами Ближнему Востоку, было колесо. Его появление привело к возникновению довольно разработанной системы дорог. Мы до сих пор отсчитываем дни по их календарю, поделившему год на двенадцать месяцев, а неделю – на семь дней. Первый день недели называется Sunday («день солнца», воскресенье), потому что они посвятили его богу солнца; второй – Monday («день луны», понедельник), потому что они посвятили его богу луны; последний – Saturday (суббота) получил свое название от имени Сатурна. Мы до сих пор рассчитываем по лунному календарю этого древнего народа, на какой день приходится наш праздник Пасхи. Поделив время на отрезки, сирийцы передали грекам гномоны и солнечные часы для измерения хода времени и формулы для предсказания затмений. Наши двенадцать знаков зодиака почти не изменились по сравнению с ассирийскими. Многие из существующих систем мер и весов пришли от вавилонян через сирийцев. В слове «мина» мы имеем лингвистическое доказательство этого факта.

Проникновение египтян в Сирию было прервано в начале XVIII века до н. э. с приходом к власти конгломерата воинственных и загадочных народов, известных под названием гиксосы, которые сначала овладели Сирией, а затем и самим Египтом. Название восходит к египетскому heku shoswet, означающему «чужеземные правители», однако позднеегипетский историк Ма-нефон, первым употребивший это выражение, считал, что оно означает «цари-пастухи». Впервые этот титул приняли цари гиксосов, а позднее он распространился на весь их народ.