Деревня была словно вымершей — такая царила в ней тишина. Дома стояли слепые — в окнах не было света, казалось, там нет и людей.

Они миновали узенькую кривую улочку и остановились возле небольшого дома. Юрась осторожно влез на завалинку и, стоя на коленях, приложил ухо к ставням.

— Света нет… никого не слышно, — прошептал он.

— Наверно, спит, — также шепотом сказал Владик.

— Постучимся…

Они поднялись на крыльцо. Юрась неуверенно стукнул в дверь. В доме было по-прежнему тихо. Юрась стукнул еще раз. Теперь ему почудился в сенях шорох. Забыв об осторожности, он ударил в дверь кулаком. Владик зажмурился и от страха втянул голову в плечи. Юрась отчетливо услышал скрип половицы в сенях и ощутил дыхание человека, стоящего по ту сторону двери.

— Тетя Саня!.. — позвал он тихонько.

— Кто тут? — послышался испуганный шепот.

— Это мы, тетя Саня… Я… Юрась…

— Господи! — дверь открылась так быстро, точно школьная сторожиха все время держала руку на крюке. — Господи! Откуда ты? Кто это с тобой? Входите скорее!

Ребята вошли в сени. Тетя Саня поспешно захлопнула дверь, стало совсем темно.

— Запретили нам немцы жечь огонь, — сказала она. — Придется тайком…

Тетя Саня чиркнула спичку и сняла с полки медный подсвечник. В неярком, колеблющемся свете Владик увидел пожилую женщину с очень бледным лицом. Мерцающий свет свечи отражался в зрачках ее больших черных глаз, и от этого они казались еще больше.

Мальчики вошли в кухню, и тетя Саня поспешно сунула свечу под стол.

— Так с улицы не заметят, — объяснила она и вдруг, точно до нее только сейчас дошло, кто к ней пришел, всплеснула руками и тихо запричитала:

— Да откуда же ты взялся, Юрась? Отец-то где? Как же это он не отправил тебя отсюда? Что кругом делается! Партийных расстреливают! Председателя сельсовета нашего арестовали. Батька-то твой где? Как же он тебя, дите беззащитное, оставил?

— Значит, у вас немцы? — испуганно спросил Юрась.

— Самих-то гадов нет! Вчера ушли. Заместо себя оставили старосту да полицая.

Юрась не понял:

— Староста, полицай? Это кто такие?