Я всегда старался планировать свой день с утра. Такая привычка зародилась у меня еще с детства и, как показывала практика, была совершенно не вредной, а даже очень полезной. И даже находясь в столь непривычном для себя амплуа, я решил не отходить от старой привычки. Закончив утренние процедуры, совмещенные с планированием ближайших задач, я вышел из уборной. Меня инстинктивно потянуло в комнату под номером семь. Я знал, что Виктор еще спит, но хотел просто увидеть его и мысленно пожелать доброго утра. У его двери я увидел Джозефа. Он стоял, немного приоткрыв ее, и наблюдал за мальчиком. Я подошел чуть ближе и хотел рукой дотронуться до него, чтобы голосом случайно не разбудить мальчика. Джозеф заметил меня раньше и, не говоря ни слова, отодвинулся, освобождая мне место в первом ряду у двери. Я кивнул в знак благодарности, а затем просунул голову в комнату.

Виктор лежал на спине, полностью укрытый одеялом. Его грудная клетка вздымалась очень часто, но не высоко. Рот был слегка приоткрыт, а на лысой голове проступала испарина. Я улыбнулся. Этот мальчишка напоминал мне одного известного французского актера. Схожие черты лица и лысая голова делали его молодой копией старого актера. Я задумался, кем бы мог стать Виктор, став он взрослым. Мог бы стать актером или медийной личностью. Или наоборот, избрал бы себе судьбу тихого среднестатистического, но счастливого человека. Эти размышления заводили меня в густую, непролазную чащу несбыточных надежд. Я начал представлять то, чему никогда не суждено случиться: первая девушка, жена, счастливый брак, дети, радости жизни. И от этого моя улыбка сменилась презрением. Нет, не к мальчику, а ко всему на свете, что могло быть причастно к его болезни. Я закрыл дверь. Джозеф все еще стоял рядом и наблюдал за мной. Мы молча прошли в гостиную и только тогда я заговорил первым:

– Док, почему вы не спите?

– Я делал обход своих пациентов. Когда они спят, легче понять их состояние. Не все любят говорить правду о своем здоровье. А так все предельно ясно.

– Вы молодец. Большой специалист своего дела.

– Все мы специалисты своего дела. Главное, – он поднял правую руку и выставил указательный палец, – чтобы это дело было любимым.

Он улыбнулся с такой добротой, которая априори не доступна некоторым людям. Тогда, сам не подозревая того, он ответил на главный вопрос, мучавший меня с момента нашего знакомства. Для чего они приехали в хоспис? На помощь неизлечимо больным детям? Или ради огромных денег, которые им заплатили за эту поездку? Ответ для меня стал очевиден.

– Я знаю, о чем ты подумал, Ян, – Джозеф поменялся в лице. Теперь оно выражало вопросительный интерес. – А вот почему ты здесь?

Как он догадался, о чем я думал, для меня так и осталось загадкой. Возможно, мое лицо настолько простое, что по нему можно понимать мои мысли, а может быть, сказывался многолетний опыт Джозефа в общении с пациентами.

– Хороший вопрос. Но… ответа дать на него я пока не могу.

– Понимаю тебя. Ты обязательно найдешь ответ, – с этими словами он направился на второй этаж.

А я, постояв несколько минут обездвиженно, вышел из дома.

Туман на улице не рассеялся, но видимость улучшилась. В парящем скоплении воды я смог разглядеть калитку и, взяв ее как ориентир, неуверенно зашагал по мокрой лужистой дорожке. Картина утра выглядела мрачной. Грязная листва под ногами и на лужайках больше напоминала вспаханную землю, а голые деревья зловеще нависали рогатистыми ветками над головой. Птиц слышно не было. Только ветер тоскливо завывал, одиноко разгуливая по окраинам. Зима… Таковы ее условия и от них никуда не деться. Я думал не о себе, а о тех детях, находившихся в доме за моей спиной. Некоторые из них, в том числе и Виктор, лишены возможности увидеть очередную весну, а тем более лето. Последнее, что им суждено запомнить, – серые монотонные будни. От этого меня бросило в дрожь.

Вдали показался свет фар. Я взглянул на часы. До восьми оставалось еще двадцать четыре минуты.

– Что-то ты рано, – сказал я, когда «Мерседес» остановился и из него вышел Абелард.

– В моем случае лучше раньше, чем позже, – пояснил он.

Мы обменялись рукопожатием.

– Какой план действий на сегодня? – с подлинным любопытством поинтересовался мой гид-водитель и поправил темно-синий галстук.

– Сначала куда-нибудь перекусить, затем нужно заскочить в отель, а после в магазин со сладостями.

Без лишних слов Абелард открыл дверь авто, и я также молча сел внутрь. Почти на подъезде к городу у меня зазвонил телефон. Звонивший номер не был записан в моей телефонной книге, и я сначала подумал, что это Алекс. Но подняв трубку, искренне удивился.