Единственным, от чего Дэйву удалось избавиться, это его привязанность к Ким, хотя время от времени он все же давал волю эмоциям. «Я рад, что она исчезла из моей жизни, что и говорить. И вот что я тебе скажу, мужик. Как ни печально, но и эту девушку найдут мертвой. Замочат ее, не иначе». Я предположил, что и Ким может испытывать что-то похожее и чувствовать свою вину за то, что произошло с Эмбер. «Надеюсь, это так и есть. Потому что ни хрена нельзя так помыкать собственной сестрой», – сказал Дэйв.

Фотография на сайте платных объявлений Backpage изображала Ким загорелой, стройной и подтянутой. Она стояла топлес спиной к камере и наклонилась вперед, чтобы продемонстрировать свою упругую попку в черных стрингах. Но когда мы встретились с Ким в сентябре, чтобы пообедать, она совсем не походила на свое фото. Усталая и постаревшая, она тем не менее была не в меру словоохотлива, крайне дружелюбна и не задавала прямых вопросов. В течение всего обеда Ким пребывала в превосходном настроении, выпила бокал красного вина и всеми силами показывала, что живет в ладу с собой.

К этому моменту Ким уже практически полностью выпала из коалиции родственников и знакомых жертв. И чем недоступнее она делалась, тем больше ее винили в том, что произошло с Эмбер. Старая знакомая их семьи, Луиза Фалько, считала, что Эмбер, скорее всего, осталась бы в живых, если бы не воссоединилась с Ким в Нью-Йорке. «Ким – та еще п…болка. Как это, блин, можно быть не в курсе, что твоя сестра пропала? – недоумевала она. – Эмбер легко поддавалась влиянию, а Ким знала, как вскружить ей голову, и пользовалась этим. И вот чем это для Эмбер кончилось». Мелисса Брок Райт и Карл Кинг, бывшие одноклассники Эмбер из Уилмингтона, негодовали по поводу того, что Ким никогда не навещает своих старших детей. «Когда я это узнал, потерял всякое уважение к ней», – сказал Карл. Каждые несколько недель Мелисса Райт спрашивала Ким в фейсбуке о прахе Эмбер и о том где та хочет поставить надгробие. Ответа она так и не добилась. «Нам-то всего и нужно, чтобы была возможность проститься с Эмбер. Тем более что Ким клялась и божилась, что похоронит сестру рядом с мамой. Но уж сколько времени прошло, а она не отвечает на вопрос и вообще не выходит на связь», – сказала Мелисса.

Я отправил Ким пару сообщений, и, к моему удивлению, она согласилась встретиться. Написала, что хочет рассказать историю своей сестры.

Мы встретились на Манхэттене, у Пенсильванского вокзала. Ким приехала с Лонг-Айленда, где живет неподалеку от родителей своего бойфренда Майкла Донато. На их попечении по-прежнему находятся их трое детей. «Отец и мать Майкла и за мной присматривают. Строгие – ужас! – с улыбкой сообщила Ким. – Они запрещают мне заниматься эскортом, а если им кажется, что я употребила, тут же: «Давай-ка быстро на анализы». И если что-то вылезает, они такие: «Давай решать эту проблему немедленно». Я их понимаю, они не хотят, чтобы девочки узнали про это дерьмо. Они любят малышек не меньше моего. Да и я люблю этих стариков, Джона с Эми».

Я спросил, занималась ли она в последнее время проституцией. «Врать не стану, до отъезда в Северную Каролину – да». То есть это было еще прошлой осенью, до того, как Ким узнала об обнаружении останков Эмбер. «Это мой всегдашний запасной вариант на случай, когда нужно быстро заработать. И когда сестра еще у Дэйва жила, я тоже подрабатывала этим. Я всегда к этому возвращалась, уж больно это прибыльное дело».

Она вспоминала о том, как они с Эмбер в детстве дружили и защищали друг друга. «Однажды меня порезали ножом, а сестру у меня на глазах избила группа черных девочек. Мы не то чтобы перли на рожон, просто с детства учились выживать». В куда менее благожелательном тоне Ким поведала о своих обидах на сестру. «Да, Эмбер меня никогда не подводила, но сдавала часто. Вот если мне нужно было сказать про Эмбер плохо, я прямо ей это и говорила. Не за глаза. А Эмбер была не такая. Кто-нибудь про меня гадость скажет, а она ничего, смолчит. И это меня реально бесило, потому что я всегда вступалась за нее».

Но вот что объединяло сестер, так это серьезные проблемы с наркотиками и то, что они с азартом пускались в самые разные авантюры. «Как эскортницы, мы объездили все Восточное побережье. Хилтон-Хед, Флорида, Новый Орлеан – где мы только ни работали. Знаете, я ведь ни о чем не жалею. Эмбер выбрала свою стезю. Вы – свою. Жизнь есть жизнь. А еще бывает так, что выбор кто-то делает за тебя. Но так или иначе, все это – опыт». Похоже, она решила хотя бы сейчас сделать выводы из случившегося с Эмбер и того, как это сказалось на ее собственной жизни. «Вот мне кажется, чтобы добиться своего, нужно уметь выживать по-всякому. Нужны и книжные знания, и просто смекалка. Не скажу, что у меня полно и того, и другого, но кое-что есть, и это меня спасает».

Ким настояла на том, что обед оплатит она. Когда принесли счет, она достала из сумочки небольшой конверт, битком набитый купюрами, и с улыбкой посмотрела на меня. Я не стал спрашивать, откуда у нее столько денег.

Всю осень Ким регулярно размещала объявления в разделе «развлечения для взрослых в Нью-Йорке» с тем же самым фото – в черных стрингах.

«ПРИВЕТ. МНЕ 26. РОСТ 160. ВЕС 52… БОЛЬШЕГЛАЗАЯ БРЮНЕТКА… ГРУДЬ 2, ТАЛИЯ 4… ТАК ЧТО, ЕСЛИ ХОЧЕШЬ РАЗВЛЕЧЬСЯ БЕЗ СПЕШКИ, – ВЫХОДИ НА СВЯЗЬ».

Такое же объявление она разместила на подобном сайте в Северной Каролине. Произошло это как раз тогда, когда, по ее словам, она собиралась навестить в Уилмингтоне свою старшую дочь.

Мисси обнаружила эти объявления в ходе своих привычных блужданий по интернету. Она почти не вылезала из-за компьютера. Мисси следила за дискуссиями на longislandserialkiller.com, переписывалась с новыми друзьями из разных уголков страны, выпытывала у Джо Скэлайза последние сплетни, планировала вахту памяти в Оук-Бич по случаю первой годовщины обнаружения останков. Поведение Ким беспокоило ее так же, как и других членов их сообщества в фейсбуке. Увидев эти объявления, Мисси пришла в отчаяние. «Хотелось бы мне понять, почему Ким продолжает этим заниматься, – сказала Мисси. – Я же только добра ей желаю. Каждый вечер молюсь, чтобы с ней ничего не случилось. Мне не дают покоя мысли о том, какой опасности она себя подвергает. Вот честно, если бы я знала то, что знаю сейчас, до того, как Морин пропала, сделала бы все, чтобы остановить ее и убедить бросить это занятие. И Ким, я думаю, можно помочь».

Через пару недель о том, что Ким взялась за старое, знала уже не только Мисси. Эфир документального фильма о поездке Мэри в Оук-Бич был запланирован на 5 декабря, и в преддверии премьеры журналистов ознакомили с фрагментом, где Ким говорит, что снова занялась проституцией, чтобы поймать лонг-айлендского серийного убийцу на живца. «Время от времени я размещаю свои объявления в надежде, что на него клюнет убийца моей сестры, – говорила Ким. – Да я не просто надеюсь, я уверена, что он должен выйти на меня». Она была в слезах, но претензия была налицо: раз уж полиция провалила это дело, ничего не остается, как выйти на охоту самой.

Ошарашены были даже те, кто хорошо знал Ким. «Тебе не кажется, что эта девчонка окончательно отупела? – спросил меня Дэйв Шаллер по телефону. – Нет, ну правда, каким местом она думает-то? Считает, что разведет мужика на секс и сможет помешать ему придушить себя?»

Документальный фильм представлял собой подробный обзор дела с вкраплениями интервью родственников жертв. Мэри выступила с абстрактными обвинениями в адрес жителей Оук-Бич (при этом не назвав имени Хэккета). Лоррейн критиковала полицию округа Саффолк. Линн обрушилась на Craigslist. А Мисси упирала на материальные проблемы Морин. Появились и новые для телевидения лица: Алекс Диас старательно приукрашивал историю про сломанную челюсть Шэннан, а Майкл Пак в темных очках силился объяснить, почему в то утро уехал из поселка без нее. Реальным откровением, если не считать сказанного Ким, прозвучало заявление Ричарда Дормера, сделанное после нескольких месяцев молчания. Оказывается, у окружной полиции Саффолка появилась новая версия. «Мы считаем, что все эти убийства совершил один человек», – сказал Дормер.

Мнение Дормера изменилось после того, как выяснилось, что обнаруженные у шоссе части тел принадлежали трупам, найденным раньше в других местах. Похоже, что один и тот же убийца сначала использовал шоссе как одно из нескольких мест захоронения останков, а потом сделал его основным. «По нашей версии, это житель Лонг-Айленда. Он настолько хорошо знает эти места, что без особого труда избавлялся от трупов на 42-мильном участке шоссе от Мэнорвилла до пляжа Гилго», – заявил Дормер. По его мнению, этот единственный убийца со временем изменил почерк. На первых порах он расчленял трупы и закапывал останки в разных местах. С Морин, Мелиссой, Меган и Эмбер он воздержался от этого и поместил их неповрежденные тела в мешковину. Почему это произошло именно так, оставалось загадкой. Что же до мужчины-азиата в женской одежде и младенца, то, по словам Дормера, первый мог заниматься проституцией, а ребенка мать взяла с собой на вызов. Ничего удивительного, такое случается. Неспособность полиции установить имена этих погибших Дормер объяснил тем, что они были не местными жителями. Последних четырех жертв объединяло то, что их убийца нашел на Craigslist и Backpage.

В этой версии Шэннан Гилберт стояла особняком. В отличие от остальных, она работала не в одиночку, а приехала на Лонг-Айленд со своим водителем. По словам Дормера, это не соответствовало почерку убийцы. Правда, она пропала в той же местности, где были обнаружены тела других жертв. «Но если присмотреться к фактуре повнимательнее, то Шэннан Гилберт – отдельный случай». Этим Дормер явно хотел показать то, что Шэннан не была жертвой неизвестного серийного убийцы. И возможно, ее даже не стоит считать погибшей. Ведь тело девушки так и не нашли.

Но в следующие несколько дней сомнения по поводу озвученной версии высказывали даже некоторые из сотрудников Дормера.

Многие родственники погибших были одновременно и ошарашены, и рассержены. Сначала в течение нескольких месяцев царит полное молчание, а потом в телепередаче мимоходом говорится о том, что Шэннан считается отдельным случаем? Даже уверенный вид Дормера делал его очень похожим на человека, который пытается навести в своих делах видимость порядка перед скорым выходом в отставку.