И еще один важный момент.

Для Зои мальчики, Лев и Глеб, всегда были чужими, даже неприятными. Опять же, превозмогая себя, полюбить бедных сироток? Много ли пользы будет от этого воспитания? Лишь взаимная ненависть и ложь.

Родители Ильи – вот те, кто и по долгу, и по сердцу – любили мальчишек. Они и должны заниматься воспитанием детей. Они бы не стали портить Льва и Глеба покупкой дорогих, бессмысленных гаджетов, они бы дисциплинировали пацанов, закалили их, в конце концов, устроили и организовали весь быт…

Галина Гавриловна – слабая женщина. Воспитатель из нее – никакой. И в том, что случилось с Полиной, – вина и ее матери в том числе. Разве можно было так избаловать дочь, позволив ей все, потакая любым капризам, любым желаниям? Добившись того, что Полина считала себя центром Вселенной?.. А кого Галина Гавриловна воспитает из внуков? Таких же недалеких эгоистов, как Ярик с Володей?

Внезапно в боковое стекло постучали.

Зоя вздрогнула, очнулась от своих мыслей.

Повернула голову и увидела рядом с машиной… Володю. Подумав, чуть опустила стекло, и спросила:

– Чего тебе?

– Здравствуйте, – сказал Володя. В этот раз ему почему-то неудобно стало обращаться к этой женщине на «ты».

Он не ожидал увидеть здесь Зою. Пошел посмотреть на тот дом, в котором жила его возлюбленная, а тут эта… Врагиня Полинина. Сидит в машине, склонившись над рулем, с обалдевшей физиономией, думает о чем-то.

Володя не собирался искать эту Зою специально, да и нужна она ему была… Полины-то все равно нет, смысл мстить исчез. А что, если попросить у Зои денег? Как говорит мать – «с паршивой овцы хоть шерсти клок».

Зоя опустила боковое стекло и спросила, недобро прищурив глаза:

– Чего тебе?

«Все-таки она злыдня… Полина оказалась права», – с горечью подумал Володя. Но деваться ему было некуда, и он начал разговор:

– Вы думаете, я в обиде на своего брата? Ну, за то, что он случайно убил Полину?

– Я ничего не думаю. Я не хочу о вас думать. Ни о тебе, ни о твоем брате.

– Ну и зря. Я Полину любил и брата люблю, хоть он дурак. Жизнь – сложная штука… Он ведь случайно Полину задушил. В состоянии аффекта.

– Это исповедь?

– Что? Нет. Я о том, что мой брат невиновен.

– О, невиновен… – презрительно передразнила женщина. – Убил человека, мать двоих малолетних детей, и – невиновен!