— Обходят, черти!

Я тоже выглядываю. Человек десять двигаются вокруг вездехода, держась в двадцати-тридцати метрах от него. Завидев меня и Бурдюкова, они открывают беглый огонь. Мой уровень телекинеза позволял уверенно манипулировать предметами на расстоянии до тридцати метров. Противник же, похоже, об этом не догадывался.

Журавлёв выглядывает с другой стороны:

— Здесь тоже обходят.

Ситуация патовая. У нас есть считанные секунды на принятие решения.

— Надо драться! — говорю.

— Надо, — решает Бурдюков.

— Жура, бери винтовку, — я пихаю ружьё в руки зауряд-прапорщика.

— А ты?

— Мне есть чем защищаться, — вытаскиваю из ножен тесак.

Тесак на энергетической батарее мало эффективен против физических противников, но это лучше, чем ничего. Однако главным моим оружием остаётся телекинез.

— Раскидываем их, сближаемся и в рукопашную, — говорю.

— Вы держите тот фланг, — распоряжается Бурдюков. — Мы этими займёмся. Вперёд!

Выглядываю, силой мысли хватаю одного из ближайших бойцов, подкидываю в воздух и отбрасываю подальше. То же самое делаю со вторым. Третьего поднимаю и пытаюсь сдавить ему голову — это оказывается не так просто, как казалось. Ладно бы только голова, но надо ведь ещё и со шлемом справиться, а тот укреплён энергией. На кирпичах тренироваться было проще…

Остальные, понятное дело, начинают стрелять. Стреляют и наши, не давай второй группе обойти с левого фланга.

— Вперёд, вперёд! Я не достаю! — кричит Бурдюков.

Я отбрасываю невидимыми волнами очередного солдата и бегу к отряду. Импульсы сразу же защёлкали по моим доспехам, но боли от попаданий не чувствую. Направляю внутреннюю энергию в руки и переднюю часть тела, укрепляя кожный покров и другие ткани на груди и животе. Это я худо-бедно умею. Тут главное, не переборщить, чтобы энергия не ушла в пустую. Если динамический показатель просядет, организм быстро ослабеет. А ведь ещё и на телекинез силы тратятся.

Набегу поднимаю в воздух и отшвыриваю четвёртого, затем пятого противника. Шестой и седьмой тоже взмывают над землёй и отлетают на несколько метров — это уже вступил Бурдюков. Солдаты оказываются раскиданы в разные стороны, и ружейный огонь становится уже не столь плотным.

Но трое ещё стоят. Пытаюсь взглядом схватить одного из них, но не удаётся — человек, наверняка, сам владеет телекинезом. А второй выпускает из руки электрический разряд, который бьёт в мою броню.

Оказываюсь нос к носу с сильным бойцом, которого не смог поднять. У него знаки прапорщика на плечах и шлеме. Стреляет почти в упор, импульс бьёт в грудь, аж дыхание перехватывает. Резким движением руки отклоняю винтовку и рублю по голове, пытаясь пробить каску. Доспех не поддаётся.