– Мне нужен папин телефон. Что непонятно? – сказал я чересчур резко.

– Его нет. Телефон папа взял с собой… туда.

– Туда? – переспросил я.

– Когда ушел и не вернулся, я хотела сказать.

– В могилу, ты хотела сказать.

– Илюша, что с тобой?

Мамины глаза стали большими и влажными, а дядя Костя принялся карябать ногтем указательного пальца скатерть и наблюдать за этим делом с преувеличенным вниманием.

– Мне нужен его телефон. Но если он забрал его с собой в могилу, ничего страшного.

В могилу. И звонит теперь.

Я резко развернулся – уйти, но услышал:

– Илюша…

Не выдержал, снова повернулся к ним лицом и сказал:

– А что если он жив?

И ушел в свою комнату. Закрыл за собой дверь. Точнее, хотел закрыть, но она захлопнулась со всей дури. Ну и ладно.

Стало тихо. Мама не последовала за мной, чтобы выяснить, почему я такой бешенный. Я и сам не понимал почему. Сидел, пялился на свой сломанный телефон. Телефон-утопленник. Интересно, его можно починить?

Послышался едва различимый щелчок дверного замка – дядя Костя ушел.

И даже после этого звука мама не зашла ко мне. Я так и сидел на кровати с погибшим телефоном в руках.

«16:44. Папа». Я думал, это Даша звонила… Что было бы, если бы я ответил? Если бы посмотрел на дисплей: «Вызывает Папа»? Чей голос услышал бы? Неужели его? Что если он жив?

– Сидишь в темноте, – услышал я мамин расстроенный голос. Но свет она не включила. Тихо зашла и села рядом со мной. – Вики еще нет дома. Полночь. Опять где-то мотается.

Какие убогие фразы, какая ненужная информация. Явно ведь не за этим пришла.