Только когда Дженис встала, собираясь идти в отведенную ей комнату, миссис Би задала ей вопрос:

– Дженис, можно спросить, почему вы не уходите от мужа? Но если я переступила черту, не стесняйтесь, поставьте меня на место.

Как объяснить, что ее удерживает? Жалость? Стремление наказать себя за то, что позволила Майку отослать Саймона в школу и таким образом стала сообщницей мужа? Но обе причины одинаково неубедительны. Поэтому Дженис просто отвечает:

– Нет, ваш вопрос меня не смущает, и я бы даже на него ответила, если бы знала ответ. – У двери Дженис обернулась и произнесла: – Спасибо, леди Би.

Старуха тут же рявкнула:

– Еще раз так меня назовете – буду обращаться к вам «миссис Пи»!

Лежа на кровати в своем номере и глядя в потолок, Дженис безуспешно ломает голову над тем, почему не уходит от Майка. Вчерашняя истерика помогла ей понять одно: именно этого она и хочет. Вместо того чтобы для поддержания равновесия стоять на середине доски, положенной на бревно, Дженис может просто спрыгнуть и дать одному краю доски громко удариться о землю. Ей сразу станет легче.

Дженис сама не верит, что рядом с Майком ее держит жалость. Этот колодец высох давным-давно. Да и Саймон уже не ребенок, а взрослый мужчина. И если уж Дженис хочет искупить свою вину, для этого ей надо налаживать отношения с сыном, а не сидеть возле Майка.

Конечно, нельзя забывать про финансовый вопрос. Однажды Майк перезаложил их дом, ничего не сказав Дженис, и по этой закладной им предстоит расплачиваться годами, но кое-какие сбережения у супругов имеются. Естественно, скромные, ведь Майк то и дело в них залезает, но благодаря упорству Дженис со временем удалось накопить несколько тысяч фунтов. Вот только куда ей идти? И на закладную, и на оплату съемной квартиры денег не хватит. Немногие друзья, которые остались у Дженис, сами стеснены в средствах, да ей и в голову не придет садиться им на шею. Конечно, Дженис могла бы найти работу с проживанием и стать домработницей, но этого ли она хочет? Круглосуточно быть на побегушках у дамочки вроде миссис АгаАгаАга? А как Дженис расстанется с Децием? При одной мысли ее бросает в дрожь. Да и про Фиону с Адамом забывать нельзя. Дженис ведь совсем не хочет обрывать с ними связь. А ведь есть еще миссис Би и другие, например Кэрри-Луиза и Джорди.

За следующий час Дженис заработала головную боль, но так и не приблизилась к решению проблем. Она лишь бесконечно ходит по одному и тому же кругу, а ответ все так же недосягаем. Вчерашнее бренди, похоже, только осложняет мыслительный процесс. Дженис вспоминает разговор с миссис Би, с которого, собственно, все и началось. Неужели она почувствовала, что у Дженис не все благополучно и надо что-то менять? Выходит, старуха нарочно ткнула костлявым пальцем в шаткую конструкцию, на которой держится жизнь Дженис? Уловка вполне в ее духе.

Но что происходит в жизни самой миссис Би? Разве той не приходится размышлять над собственной дилеммой? Есть ли в Тиберии скрытые положительные качества? Даже сейчас у Дженис язык не поворачивается передать миссис Би случайно подслушанный разговор. А вдруг, несмотря на все высокомерие мистера НетТолькоНеСейчас, ему и вправду небезразлична воля старика и он просто хочет, чтобы имя отца сохранилось в истории колледжа? Что, если Тиберий ночами не спит, боясь, что мать свалится с винтовой лестницы и убьется? Может быть, упрямство миссис Би – своего рода эгоизм? И снова мысли в голове Дженис ходят по кругу, а решения как не было, так и нет.

Когда она выходит из комнаты, Майк ждет ее вместе со Стэном в привратницкой. Мужчины болтают про футбол, и, когда Дженис придет в колледж в следующий раз, Стэн наверняка будет восхищаться, какой «классный мужик» ее муж. Она ловит себя на том, что надеется, что у Стэна есть знакомые в колледже, где некоторое время работал Майк. Может быть, тогда ей не придется разыгрывать энтузиазм и натужно хвалить свою вторую половину, когда на самом деле хочется сказать: «Извини, Стэн, но ты понятия не имеешь, о чем говоришь».

– Пойдем, Джен, отвезу тебя домой.

Майк – просто воплощение заботы. Вот он ведет Дженис к машине, по пути взяв у нее сумку. И в этот момент она понимает, что Майк искренне за нее беспокоится. Так, сама того не заметив, Дженис оказывается на тех же качелях. Майк вовсе не так уж плох. Некоторые мужья на его месте просто ждали бы, когда жена приедет домой на автобусе. Дженис приходится напоминать себе, что, вообще-то, машину они содержат и заправляют на ее деньги. Но этот довод не помогает: вот Дженис уже сокрушается, какая она эгоистка, и вообще, муж и жена – единое целое, и вовсе незачем считать, кто за что заплатил.

Дженис садится в машину и прислоняется к прохладному оконному стеклу. Голова раскалывается, да и вообще, Дженис чувствует себя выжатой как лимон. Закрыв глаза, она пропускает монолог Майка мимо ушей. Тут он дотрагивается рукой до ее плеча:

– Вот и правильно, вздремни маленько.

А потом Майк включает радио, находит комментарий к крикетному матчу и делает звук погромче.

Как только они подъезжают к дому, Дженис объявляет, что хочет пройтись. Сейчас переступить порог дома выше ее сил, даже пинок под зад вряд ли поможет.

– Подышу свежим воздухом, а заодно собаку выгуляю.

Говоря с Майком, Дженис называет Деция только собакой, чтобы муж не потешался над кличкой фокстерьера, а Деций не стал излюбленной мишенью для шуточек в пабе. Дженис знает: пес ее простит.