– Кстати, спасибо за рекомендацию, – добавляет Дженис.

– Всегда пожалуйста. По телефону эта женщина разговаривала очень сурово. Вы уверены, что хотите у нее работать?

Нет, не уверена. А манеру миссис Би Дженис объясняет кратким:

– Она в разведке служила.

– А-а-а… – Фиона кивает так, будто это вполне исчерпывающее объяснение, хотя на самом деле нет.

Дженис усаживается обратно на стул и наливает им обеим кофе. Фиона тянется за бумажным платком. Как и любой, кто недавно потерял близкого человека, она их держит наготове в коробке.

– Очень удобно, – комментирует Фиона, вытаскивая платок.

Дженис не имеет ни малейшего представления, что сказать, поэтому просто говорит первое, что в голову взбредет:

– Когда мы гуляем с Децием, Адам ведет себя как обычный двенадцатилетний мальчишка, играющий с собакой. Вы говорили, что не хотите, чтобы смерть Джона повлияла на жизнь Адама. Способны мы сами выбирать свою историю или нет, я не знаю, и тут я вам ничего посоветовать не могу. Но скажу одно: когда Адам бегает по полям с Децием…

– Надо же было придумать бедному псу такое имечко! – вставляет Фиона.

– Хозяина самого зовут Тиберий.

– Ничего себе! Даже не знаю, кого больше жалко, его или собаку.

У Дженис свое мнение на этот счет, но она держит его при себе.

– Так вот, когда Адам играет с Децием, даже не подумаешь, что перед тобой мальчик, отец которого покончил с собой. – Дженис называет вещи своими именами: сейчас неподходящий момент для всяких там «ушел» и «покинул нас». – Конечно, о случившемся он не забывает. Это такая же его часть, как кровь, бегущая по венам. Адам живет со своим горем, но все-таки находит, чем себя утешить. Не знаю, понятно ли я объясняю… – (Фиона кивает.) – Наверняка я ничего не знаю. Да и вряд ли хоть кто-нибудь знает. Но когда я вижу этого мальчика, мне кажется, что у него все будет хорошо. И со временем радоваться он будет все чаще и чаще, – произносит она и добавляет: – Надо вам как-нибудь сходить погулять с нами.

Фиона вздыхает так, будто на нее внезапно навалилась сокрушительная усталость:

– С удовольствием.

Дженис еще не все сказала.

– Когда мне было столько же лет, сколько Адаму, я росла практически без матери и все на свете отдала бы за такую маму, как вы.

– Спасибо, – отвечает Фиона.

Но Дженис чувствует: на самом деле Фионе ее не понять, так же как самой Дженис не понять, каково это – быть вдовой самоубийцы.