• Судьба государств Черной Африки еще не предрешена: на африканской и общемировой шахматной доске партии только разыгрываются, игра проходит живо и продолжает подавать надежды.
Среди разыгрываемых партий — совсем не факт, что они закончатся победой, — можно увидеть и те, которые направлены на удовлетворение краткосрочных империалистических устремлений по отношению к ближайшему соседу. Во многом искусственный, как мы уже говорили, раздел континента способствует таким устремлениям, хотя и не оправдывает их.
Марокко претендует на всю территорию Мавритании, Рио де Ορο, Ифни, часть алжирской Сахары. Гвинея Секу Туре имеет виды на густонаселенную Сьерру-Леоне. Гана, название которой напоминает об исчезнувшей империи, имеет свои исторические претензии по отношению к Того и Берегу Слоновой Кости. Мали, название которой также не случайно, мечтает о «федерации» с Верхней Вольтой и Нигером и о присоединении части алжирской Сахары. Соперничающие между собой конференции 1961 г. также свидетельствуют о попытках объединения государств в двух отличных группах. Касабланкская радикальная группа стран: Марокко, Гана, ОАР (ныне распавшийся союз Египта и Сирии), Гвинея, Алжир, Мали. Монровийская умеренная группа: Тунис, Ливия, Мавритания, Сенегал, Сьерра-Леоне, Либерия, Берег Слоновой Кости, Верхняя Вольта, Нигерия, Нигер, Чад, Камерун, Центрально-Африканская Республика, Габон, Конго (Браззавиль), Эфиопия, Сомали, Мадагаскар.
Нет никакой уверенности, что такое деление останется неизменным. Алжир с его недавно обретенной независимостью, безусловно, внесет в него новые элементы. Все впереди, включая проблему единства или поисков единства. Такова, кстати, была цель третьей конференции, собравшейся в Лагосе в начале февраля 1962 г., которая из-за плохой подготовки правительством Нигерии оказалась проваленной: браззавильская «дюжина» натолкнулась на противодействие Касабланкской группы стран, для которой отказ пригласить Временное правительство Алжирской Республики послужил хорошим предлогом.
Речь идет о сложной игре интересов. Никто не выступает против полностью свободной Африки, но эта свобода может пониматься по разному. Президент Нкрума хотел бы, чтобы европейское колониальное владычество или то, что от него осталось, продлилось самое позднее до 31 декабря 1962 г., но в то же время он хотел бы воспользоваться своей нынешней политикой силового давления для того, чтобы занять лидирующее положение, которое другие африканские государства мало расположены ему предоставить. Безусловно, именно это обстоятельство затормозило создание наметившегося союза между Ганой и Гвинеей…
В настоящее время трудно определить, какая территория или группа территорий может занять господствующее положение и заставить других объединиться. Господство требует столько же мудрости, сколько жесткости и основывается скорее на реальном могуществе, чем на политической силе.
В плане людских ресурсов, которые играют важную роль в сохранении равновесия на этом недостаточно населенном континенте, выигрывает, конечно же, англоязычная Африка, прежде всего благодаря высокой плотности населения и величине городов Ганы, Сьерра-Леоне, Нигерии. Прогресс основан на городской культуре: нигерийские города являются самыми крупными в Черной Африке. Лагос насчитывает более 300 000 жителей, а Ибадан — более 500 000.
Франкоговорящая Африка, за исключением Гвинеи (Мали только что пришла к согласию с французским правительством относительно программы экономического развития), опирается на мощь Общего рынка. Но, судя по всему, ни Гана, ни Нигерия не согласятся с ориентацией на Общий рынок, даже если сама Англия войдет в ЕЭС.
Несмотря на относительное отставание в демографическом плане, франкоговорящая Африка располагает значительным кадровым потенциалом, чему во многом способствовала система образования. И, наконец, о влиянии городов: географы настаивают на том, что единственным по настоящему большим, географически хорошо расположенным и имеющим мировое значение городом является Дакар. Он занимает стратегическое положение в Южной Атлантике и находится на пересечении воздушных путей через Африку. Разумеется, все может измениться или, наоборот, упрочиться в зависимости от темпов перемен в общемировых средствах сообщения.
• Являются ли сила, численность, экономический прогресс основным фактором развития?
Отсталая экономика континента базируется на экспорте непереработанных сырьевых и продовольственных ресурсов (исключение составляют маслоперерабатывающие заводы Сенегала и алюминиевые комбинаты Гвинеи); основные промышленные товары импортируются. Все будет зависеть от поведения покупателей и продавцов. Согласно обычным условиям поддержания торгового баланса, возможности развития и привлечения инвестиций невелики, темп роста медленный. Изменить положение можно, прибегнув к дополнительным займам, но это означает, хотят того или нет, усиление зависимости. Если СССР предоставляет рельсы для строительства железной дороги Конакри — Канкан, которую нужно поддерживать в хорошем состоянии и ремонтировать, то это ставит такие проблемы, как привлечение технических специалистов, обучение железнодорожников, выстраивание отношений с профсоюзами. Если Сенегал или Дагомея хотят основать университет (что невозможно без соблюдения принятых во Франции, подразумевающих почти бесплатное образование, законов), то им понадобятся французские преподаватели и кредиты, а также специалисты и школьные учителя. Одно связано с другим.
Черная Африка не перестанет просить помощи у двух блоков промышленных государств, не забывая при этом о третьем, китайском, чьи услуги всегда сопровождаются направлением большого количества людей, что объясняется их избытком в самом Китае.
Без помощи в том или ином виде на континенте невозможны ни крупные общественные работы, ни перспективные планы экономического развития. Не смогут помочь даже серьезные жертвы, на которые пошел Нигер по случаю своего национального праздника — Дня независимости (19 декабря 1961 г.): снижение заработной платы для членов правительства, отказ от служебных машин, прекращение оплаты сверхурочных работ, увеличение налогов. Нужны технические средства.
Так, Мали была спасена после своего разрыва с Сенегалом поставкой западногерманских грузовиков, которые обеспечили перевозку грузов по железной дороге Канкан — Конакри и от океана в глубь страны.
Не надо также забывать, что никакие поставки оборудования и техники не смогут ничего изменить, если в стране отсутствуют обученные технические кадры. Решить эту проблему можно только за счет предварительного внутреннего развития, осознанных усилий в данном направлении.
В Гвинее, у руководства которой стоит симпатизирующий коммунистам Секу Туре, швейцарский журналист разговаривал с чешскими специалистами: «Видите ли, — сказал ему один из них, — у французов было перед нами преимущество. Они могли командовать. Вчера моя машина остановилась из-за элементарной поломки аккумулятора. В государственном гараже меня не послушались, и рабочий полез в карбюратор. Это у них настоящая мания: всегда начинать с самой сложной детали. В результате теперь я хожу пешком и не знаю, когда починят машину. Француз бы в этом случае заорал. Мы же не имеем права этого делать. Однако это было бы полезным и простительным под этим небом, в этой сырости. По правде говоря, я не понимаю, почему французы и англичане взвалили на себя такую ношу, как Африка. У меня годовой контракт, и я уеду отсюда без сожаления, так никого и не подготовив, поскольку это просто невозможно». Перед нами мелкая социальная драма, из которой следует мораль: всякое образование тогда полезно, когда к нему относятся с энтузиазмом».
А вот свидетельство другого рода, которое нужно противопоставить первому, чтобы их уравновесить: молодой французский преподаватель, приехавший в Берег Слоновой Кости в октябре 1961 г., столкнулся здесь с поразившей его жаждой знаний, с прилежанием своих учеников. Ученики знают, что они — это будущее Африки.
Искусство и литература
• Каковы свидетельства искусства и литературы об этом развивающемся мире, о его раздвоении перед лицом настоящего и будущего?
Наблюдатели отмечают, что