Человек в глубоком капюшоне отстранился от стены и, попутно открывая свое лицо, сделал несколько шагов навстречу архидьякону. Это действительно был Мортимер.

— Давно вы знаете? — просто и без тени удивления спросил он, раскованно опускаясь в мягкий диван в паре шагов от Люциуса.

— С тех пор как вы вручили Бэкингему мой гримуар, — ответил тот.

— Значит, у вас был шанс спастись, — резюмировал сей факт «Отверженный». — Однако, поскольку этого не случилось, вы, верно, что-то задумали.

Люциус, искоса взглянув на собеседника, усмехнулся такому подозрению.

— Ровно то же что проделали однажды вы сами, — успокоил он сектанта. — Встать под дуло пистолета.

Мортимер с лукавым видом улыбнулся.

— Да, но, признаться, в тот день я позабыл зарядить пулю, — ехидно повинился он. — В пистолете была только горсточка пороху. Соответственно последовали щелчок и вспышка, но выстрела, как такового, не было.

— Хм, — припомнил тот вечер Люциус, — а ваша агония выглядела столь… убедительно.

— Верх лицемерия, создать ситуацию, в которой маска кажется истинным лицом, не правда ли? — заметил Мортимер.

— Пожалуй, — не стал спорить священник.

— Впрочем, — насмешливо продолжал сектант, — вам подобное умение уже не пригодится: вряд ли предназначенный вам костер окажется бутафорским.

— Пожалуй, — вновь коротко согласился Люциус; после чего их диалог на какое-то время поутих до ничего не значивших односложных фраз, словно собеседники, таким образом, «присматривались» друг к другу, прежде чем приступить к основой части разговора, начать которую первым решился «Отверженный».

— «Хорошо, что вы живы Мортимер», — в полголоса повторил он слова архидьякона, которыми тот его сегодня встретил. — Неужели вы действительно рады тому, что я не умер, Люциус? Почему?

— Потому что завтра я буду казнен, — отозвался священник, — а перед смертью мне бы очень хотелось узнать причины предпринятого вами со столь широким размахом вмешательства в мою жизнь и конечную его цель.

— Ну… что до цели, то ее я так и не достиг, — досадливо процедил сквозь зубы Мортимер.

— Об этом не трудно догадаться, коль уж вашими стараниями я приговорен, — пожал плечами Люциус. — Однако меня интересуют не результаты (их я прекрасно вижу), а то, на что вы надеялись в идеале.