Эмме передали, что Фрэнк чрезвычайно рад новым обстоятельствам и, кажется, благодарен судьбе за возможность провести два месяца – дом сняли на май и июнь – в такой близости от многочисленных и дорогих друзей. Ей сообщили, что теперь он совершенно уверен в возможности навещать их так часто, как пожелает.
Эмма догадывалась, как мистер Уэстон понимает эти радостные планы сына. Ее одну он считает причиной его счастья. Она же надеялась, что это не так. За два месяца все станет окончательно ясно.
В счастье самого мистера Уэстона сомневаться не приходилось. Он был в полном восторге. Прежде о таких переменах он мог только мечтать, теперь же Фрэнк и правда будет жить действительно по соседству. Что девять миль для молодого человека? Час езды. Он станет приезжать постоянно. Разница между Ричмондом и Лондоном велика: теперь они смогут видеться все время, когда до этого не могли видеться вовсе. Шестнадцать миль – нет, даже восемнадцать, если считать до Манчестер-стрит, – это расстояние серьезное. Даже если Фрэнк и мог выбраться, то весь день проводил в дороге. Нет, Лондон в этом отношении ничуть не лучше Анскома, а вот Ричмонд столь близко, что теперь у них не будет никаких трудностей. Ближе и не пожелаешь!
С новостью о переезде возобновились разговоры о бале в «Короне». О нем и прежде не забывали, однако очень скоро отказались от напрасных попыток назначить точный день. Теперь же балу быть! Продолжились прежние приготовления, и вскоре после переезда Черчиллей в Ричмонд от Фрэнка пришла весточка, в которой он сообщал, что тетке уже гораздо лучше и что он, вне всяких сомнений, сможет приехать к ним на сутки в любое назначенное время, и просил долго с балом не затягивать.
Задумка мистера Уэстона обещала стать явью. Всего несколько дней отделяли молодежь Хайбери от полного счастья.
Мистер Вудхаус смирился. Время года, несомненно, облегчало его горькую участь. Май во всех отношениях лучше февраля. Компанию ему на вечер согласилась составить миссис Бейтс, Эмма дала Джеймсу все необходимые указания, а сам мистер Вудхаус жизнерадостно выразил надежду, что ни с малышом Генри, ни с малышом Джоном в отсутствие милой Эммы ничего не случится.
Глава II
На этот раз балу ничто не помешало. День был назначен, и день настал. Утро прошло в тревожном ожидании, но наконец Фрэнк Черчилль собственной персоной явился к обеду в Рэндаллс, и все вздохнули спокойно.
Они с Эммой еще не виделись. Их первая за эти дни встреча должна была произойти в «Короне», но, к счастью, не при многочисленных гостях. Мистер Уэстон столь горячо просил Эмму приехать сразу же после них и до остальных приглашенных, чтобы оценить приличие и удобство комнат, что она не смогла ему отказать, и потому ей предстояло провести некоторое время до всеобщей суматохи в обществе молодого человека. Она заехала за Харриет, и вместе они прибыли в «Корону» как раз вовремя, сразу вслед за своими рэндаллскими друзьями.
Фрэнк Черчилль, казалось, их поджидал, и, хотя он был молчалив, по глазам его можно было судить, что он предвкушает чудесный вечер. Они все вместе прошлись по комнатам, чтобы проверить, все ли в порядке, и всего через несколько минут к ним присоединились еще одни гости. Только заслышав их экипаж, Эмма не могла не удивиться. «Не слишком ли рано?» – чуть не вырвалось у нее, но вскоре оказалось, что это семейство старинных друзей мистера Уэстона, которых он, как и ее, призвал к себе на помощь. Вслед за ними подъехала еще одна повозка – двоюродные родственники, приглашенные пораньше с той же целью. Выходило, что добрая половина гостей уже собралась для предварительного осмотра.
Эмма осознала, что не единственно на ее вкус полагается мистер Уэстон. Невелика радость быть любимицей и близкой подругой человека, у которого полно других любимцев и поверенных. Ей нравилась его общительность, однако некоторая сдержанность была бы ему к лицу. Дружелюбность ко всем, но не дружба со всеми – вот качество настоящего джентльмена. Такой мужчина был бы ей по душе. Все вместе они снова обошли комнаты, все посмотрели, все похвалили и затем от нечего делать собрались полукругом у камина, отмечая каждый на свой лад, как же приятно даже в мае погреться вечером у камина.
Эмма узнала, что, будь на то воля мистера Уэстона, число его приближенных советников было бы даже больше. По пути из Рэндаллса они остановились у миссис Бейтс и предложили свой экипаж, однако выяснилось, что тетушку и племянницу привезут Элтоны.
Фрэнк встал рядом с Эммой, но поведение его говорило, что он явно чем-то обеспокоен. Он то и дело оглядывался по сторонам, подходил к дверям, прислушивался, не подъехала ли очередная повозка – то ли в нетерпении начать бал, то ли из страха все время находиться рядом с ней.
Вспомнили о миссис Элтон.
– Думаю, скоро она приедет, – сказал он. – Мне очень любопытно познакомиться с миссис Элтон, я столько о ней слышал. Наверное, недолго ждать осталось.
Послышался экипаж. Фрэнк встрепенулся, однако сразу вернулся назад со словами:
– Я совсем забыл, что еще ей не представлен. Я ведь не знаком ни с мистером, ни с миссис Элтон. Не стоит бежать вперед всех.
Вошли Элтоны, посыпались улыбки и любезности.
– А где же мисс Бейтс и мисс Фэрфакс? – спросил, оглядываясь, мистер Уэстон. – Мы думали, они приедут с вами.
Он почти угадал. За ними как раз отправили экипаж. Эмме не терпелось узнать первые впечатления Фрэнка о миссис Элтон, его мысли о ее вычурном платье и снисходительных улыбках. Наверняка ему будет что сказать, ведь после их знакомства он принялся уделять ей очень пристальное внимание.