– Прости… – прохрипел Полуликий.

Он стоял на одном колене и держался правой рукой за левое предплечье. Черный рукав был распорот, и на стебли травы крупными каплями падала кровь, ярко-алая, пугающая.

Точно такая же, как и у всех людей.

Солнце поднималось все выше, но кроны могучих деревьев давали приятную прохладу.

Место казалось тихим и совершенно безмятежным, но Питер уже не доверял ничему в Омороне и предложил идти дальше сразу же, как перетянул оторванным от рубашки рукавом рану Полуликого. Тот сидел на траве, откинувшись спиной на ствол дерева. Спокойное лицо слегка побледнело, но синие глаза смотрели мягко, чуть щурясь от падающих сквозь листву полос света.

– Здесь мы в безопасности, – успокоил эр-лан Питера, – это приграничная зона, она отделяет сегийские кварталы от Трущоб. Но сеги никогда не подходят так близко к границе. Никто нас здесь не потревожит. Присядь.

Питер все еще с подозрением озирался по сторонам. Но Полуликий смотрел на него прямо, не отворачиваясь, и даже слегка улыбнулся, похлопав ладонью по траве возле себя. Совсем как в Башне, когда они болтали с утра до вечера и копались в хитрых приборах, созданных неудержимой фантазией и мастерством эр-лана.

Тогда Питер только начал сходить с ума по Фэлри и еще мог запросто сидеть рядом с ним, не опасаясь, что сердце вот-вот выскочит из груди. Впрочем, сейчас, после суток без сна, ему тоже было не до романтических переживаний.

Он плюхнулся рядом с Полуликим и с наслаждением вытянул усталые ноги. Страшно хотелось пить и есть, но надо отдохнуть хотя бы немного, чтобы дойти до пищи и воды.

– Сильно болит? – сочувственно спросил он, кивнув на руку Полуликого.

– Нет. Мы способны блокировать боль.

– А-а-а.

«Интересно, а любовь вы тоже умеете… блокировать?» – неожиданно подумал Питер и слегка усмехнулся. Но под пристальным синим взглядом тут же стер улыбку с лица.

– Что?

– Это я тебя хотел спросить. Что это было? – и Полуликий слегка помахал здоровой рукой, очевидно, намекая на представление, устроенное Питером перед швалями.

Тот неловко рассмеялся.

– Просто эти люди… они напоминали животных. А животные обычно пугаются, если их жертва начинает вести себя необычно. Как будто… сбиваются с программы, что ли.

Полуликий развернулся всем телом и уставился на Питера так, словно впервые видел. В кронах деревьев шумел ветер, и золотистые пятна света пробегали по его лицу.

– И ты вот так, за пару секунд понял, что это на них подействует?

– Да я просто рискнул, – признался Питер, – мама как-то рассказывала, что наткнулась в лесу на медведя и напугала его похожим образом. Правда у нее были ведра.