А вот версия участника русско-шведской войны Фаддея Булгарина:

«Преображенский полк тогда стоял в Парголове, и несколько офицеров собрались у гр. Ф.И.Т. на вечер. Стали играть в карты. Т. держал банк в гальбецвельфе. Прапорщик лейб-егерского полка А.И.Н., прекрасный собою юноша, скромный, благовоспитанный, пристал также к игре. В избе было жарко, и многие гости по примеру хозяина сняли свои мундиры. Покупая карту, Н. сказал гр. Т-му: «Дай туза». Гр. Т. положил карты, засучил рукава рубахи и, выставя кулаки, возразил с улыбкой: «Изволь». Это была шутка, но неразборчивая, и Н. обиделся грубым каламбуром, бросил карты и, сказав: «Постой же, я дам тебе туза!» – вышел из комнаты».

Прервем рассказ Булгарина и поясним: в те времена фраза «дать туза» означала – ударить, отсюда происходило слово «тузить». Таким образом, слова Толстого можно было понять так: «Тебя бы я оттузил». Но это – при очень большом желании понять именно так. Наверное, дело тут было не просто в каламбуре, а еще и в репутации Толстого, в его жесте, в его ухмылке…

А вот продолжение рассказа Фаддея Булгарина:

«Мы употребили все средства, чтобы успокоить Н. и даже убедили Ф.И. извиниться и письменно объявить, что он не имел намерения оскорбить его, но Н. был непреклонен и хотел непременно стреляться, говоря, что если бы другой сказал ему это, то он первый бы посмеялся, но от известного дуэлиста, который привык властвовать над другими страхом, он не стерпит никакого неприличного слова. Надобно было драться. Когда противники стали на место, Н. сказал Т-му: «Знай, что если ты не попадешь, то я убью тебя, приставив пистолет ко лбу! Пора тебе кончить!» – «Когда так, так вот тебе», – ответил Т., протянул руку, выстрелил и попал в бок Нарышкину. Рана была смертельна; Н. умер на третий день».

За это «Американец» был на несколько месяцев заключен в гауптвахту в Выборгской крепости, а 2 октября 1811 года его уволили из армии в чине рядового и сослали в Калугу, где он стал жить в своем имении.

Есть версия, что после дуэли с Нарышкиным Толстой бежал, был в Сибири и на Камчатке. Про него А.С. Грибоедов в комедии «Горе от ума» написал так:

Кстати, сам «Американец» потом утверждал, что никогда не был сослан на Камчатку. Кроме того, он упрекал Грибоедова в том, что по его строкам можно было подумать, будто Толстой «ворует табакерки со стола». Грибоедов на это возразил:

– Но ты же играешь нечисто!

На что Толстой ответил:

– Только-то? Ну, ты так бы и написал…

Некоторые историки считают, что фраза Грибоедова про то, что «умный человек не может быть не плутом», была лестной для Толстого. Якобы подобные «отзывы» о себе он слушал с удовольствием.

С другой стороны, известно, что собственная сатира Толстого против А.С. Пушкина однажды послужила поводом к дуэльной истории. Накануне южной ссылки Александр Сергеевич узнал о неприятных слухах, которые якобы распускал о нем «Американец». Толстовскую эпиграмму, отправленную им в журнал «Сыны Отечества», редакция не напечатала, но Пушкин как-то узнал о ней и решил, что должен стреляться с «Американцем». Соперником поэта в этот раз должен был быть матерый бретер, дуэлянт-убийца, поэтому, живя в тот момент в Михайловском, Пушкин неутомимо тренировался в стрельбе. При этом, как утверждается, в отношении «Американца» Александр Сергеевич был спокоен: «Этот меня не убьет, колдунья говорила, что убьет белокурый».

Но затем случилась ссылка, и дуэль оказалась отложенной. Позднее, в 1826 году, Пушкин вернулся и повторно потребовал сатисфакции у Толстого, но потом вдруг произошло неожиданное примирение соперников. Причем, по желанию самого «Американца». И тут историки решают загадку, что именно стало мотивом для Толстого – понимал ли он масштаб поэта Пушкина или просто не хотел «автоматической ссоры»?

Как бы то ни было, дуэли не было, а «Американец» и Пушкин стали друзьями, причем последний в 1829 году даже поручил Толстому сватать за него Наталью Николаевну Гончарову. Это сватовство было не совсем удачно, но не по вине «Американца». В то время Наталья Николаевна, или, лучше сказать, ее мать, еще не решилась принять предложение Пушкина.

До нас дошли подробности еще нескольких дуэлей «Американца».

Его сомнительные шутки, нечистая игра в карты, нарушение дисциплины и, конечно же, дуэли начались для Толстого еще в ранней юности. Учеба в Морском кадетском корпусе давалась ему легко. Юноша отличался крепким здоровьем, был ловким и выносливым, прекрасно стрелял и обожал фехтование. Затем Толстой поступил на службу в Преображенский полк, но долго там не продержался. 20 июня 1803 года в Санкт-Петербурге состоялся первый в России полет на воздушном шаре, наблюдать за которым Федор Толстой отправился вместо того, чтобы присутствовать на смотре полка. Обратно он вернулся с опозданием, за что был отчитан полковником Егором Васильевичем Дризеном. Почувствовав себя уязвленным, молодой человек обиду не стерпел и прилюдно плюнул командиру Преображенского полка в лицо. Конфликт этот привел к дуэли, в которой последний получил тяжелое ранение. Что касается молодого графа, то ему, естественно, грозил суд. Но избежать наказания Толстой смог весьма неожиданным способом. В августе 1803 года из Кронштадта отправились в кругосветное путешествие шлюпы «Надежда» и «Нева». На «Надежду» капитана И.Ф. Крузенштерна попал и Толстой, выдал себя за собственного двоюродного брата-тезку, имевшего прекрасные рекомендации.

Кругосветное плавание имело место в 1803–1806 годах, и на корабле И.Ф. Крузенштерна Толстой умудрился со всеми перессориться, и его в 1805 году высадили на Камчатке. Его «невозможное поведение» заключалось в непозволительных шалостях, которые «Американец» устраивал дорогой. До нас дошел, например, эпизод с обезьяной, которую Толстой закрыл в каюте капитана, и которая перепачкала чернилами все бумаги капитана. Известно также, что Толстой в этом кругосветном плавании почти целиком покрыл себя татуировками, что составляло впоследствии предмет его гордости и хвастовства в свете (он называл татуировки «американской живописью»).

А свою первую дуэль будущий бретер имел в семнадцать лет, то есть в 1799 году. Это была дуэль с офицером, который отчитал его за какое-то нарушение. Последствия этой дуэли для обоих соперников неизвестны.

А вот еще одна дуэльная история Федора Ивановича, позже ставшая легендой. Один из его приятелей, С.В. Гагарин, как-то проиграл Толстому в Английском клубе 20 000 рублей. Гагарин отказался платить. Тогда Толстой запер двери и, положив на стол пистолет, сказал: