При той бурной жизни, какую Бисмарк вел в Геттингене, он, понятно, не находил времени на посещение лекций, но несмотря на это он получал прекрасные аттестаты о своем прилежании. Только старый Густав фон Гуго заметил, что он никогда не видел господина фон Бисмарка на своих лекциях. Бисмарк понадеялся, что лекции знаменитого юриста будут посещаться так усердно, что его отсутствие пройдет незамеченным, но, к сожалению, он ошибся в своих расчетах, потому что у старого профессора оказалось только три слушателя.
В результате Бисмарк не завершил свое образование в Геттингене. Жизнь на широкую ногу оказалась обременительной для его кармана, и, под угрозой ареста со стороны университетских властей, он осенью 1833 года покинул город. Целый год потом он числился в Новом столичном университете Берлина, где защитил диссертацию по философии. На этом университетское образование любителя дуэлей закончилось. Естественно, Бисмарк сразу же решил начать карьеру на дипломатическом поприще, на что возлагала большие надежды его мать.
Двадцать два поединка Поля Гранье де Кассаньяка
Поль Гранье де Кассаньяк родился в 1842 году в заморской Гваделупе, и его отец, Адольф Гранье де Кассаньяк, был известным французским публицистом, журналистом и историком.
Кассаньяк-младший был не только пробонапартистским журналистом, но еще и прославился двумя десятками дуэлей, причиной которых стал насмешливый и агрессивный тон его публикаций. Точнее, дуэлей было двадцать две, и ни в одной из них Кассаньяк не получил ни царапины.
Одна из дуэлей была с Орельеном Шоллем, журналистом, редактором и романистом, родившимся в Бордо в 1833 году. Орельен Шолль, по отзывам современников, был «блестящий представитель чисто парижского бульварного ума». С семнадцати лет работая в парижской прессе, он выдвинулся в ряды наиболее видных хроникеров, сотрудничал с «Фигаро», сам основал газеты «Вольтер» и «Событие». Он легко и изящно рассуждал обо всех предметах от политики до моды, от искусства до спорта, но подчас выступал злым и опасным полемистом – там, где дело касалось его идей или его личности. Это не могло не закончиться дуэлью, и Кассаньяк тяжело ранил его.
Также он ранил на дуэли Анри де Рошфора (об этом будет рассказано ниже) и журналиста Жоржа де Лябрюйера.
А еще в 1842 году Кассаньяк напечатал в своей газете статью, оскорбительную для памяти покойного контр-адмирала Жана-Батиста Раймон де Лакросса. И сын адмирала, депутат Теобальд де Лакросс, вызвал журналиста на дуэль. Они стрелялись на пистолетах, и Лакросс-младший* был тяжело ранен в бедро (ему перебило кость).
* Этот человек окончил кавалерийское училище в 1813 году, воевал, участвовал в битве при Краонне, где получил семнадцать ранений. Его поведение принесло ему орден Почетного Легиона и звание капитана.
В сентябре 1868 года Кассаньяк сильно покалечил на дуэли республиканца-социалиста Проспера-Оливье Лиссагарэ. Последний получил тяжелое ранение в грудь и пролежал больше месяца в постели. Едва придя в себя, он снова послал секундантов к своему противнику, чтобы возобновить поединок. Но Кассаньяк ему ответил так:
– Нет, месье! Я мог бы согласиться быть вашим противником, но профессия мясника вызывает у меня отвращение.
Кстати, за дуэль с Лиссагарэ Кассаньяк был приговорен к шестидневному тюремному заключению, а четыре секунданта вынуждены были заплатить по 50 франков штрафа.
В июле 1869 года Кассаньяк ранил шпагой в живот Гюстава Флуренса, политика, который потом, в 1871 году, будет убит в Париже солдатами-версальцами. Он, кстати, был военным обозревателем газеты «Марсельеза», издававшейся Анри де Рошфором.
Или вот еще такой пример. Однажды Кассаньяк обвинил Александра Дюма (отца) в том, что одна из сцен его пьесы «Генрих III и его двор» почти дословно позаимствована у Шиллера. В своей статье он также привел фрагменты из текстов других писателей, перекликавшиеся с текстами Дюма. И он сделал вывод: «Дюма ворует. Ему не нужно перо, ему хватает ножниц».
Друзья романиста ожидали, что тот вызовет Кассаньяка на дуэль. Однако Дюма придумал более остроумный способ самозащиты. Вскоре после появления враждебной статьи в театре Пор-Сен-Мартен состоялась премьера его новой пьесы «Анжела». Дюма послал Кассаньяку билеты в ложу. Пьеса имела огромный успех: сам Кассаньяк увлекся и аплодировал вместе со всеми. Дюма же, убедившись в несомненном триумфе своего нового произведения, послал в ложу к Кассаньяку нескольких слуг, которые отнесли критику огромные ножницы и полное собрание томов «Зарубежного театра». К этому странному подарку было приложено письмо, в котором Дюма вежливо предложил Кассаньяку, если он такой умный, вооружиться ножницами и составить из фрагментов известных пьес других авторов пьесу не менее удачную, нежели «Анжела».
Говорили, что Кассаньяк не принял вызова, и это вполне понятно. Неизвестно, правда, имел ли место в действительности случай с этой необычной дуэлью на ножницах…
Дуэли журналиста Анри де Рошфора
Граф Виктор-Анри де Рошфор-Люсэ, сын маркиза де Рошфор-Люсэ, более известный как Анри де Рошфор, родился в Париже в 1830 году. Он был выше среднего роста, худощав, строен, смугл, с выдающимся лбом, с небольшими черными усами и короткими курчавыми волосами. Общее впечатление, которое он производил, было гордое и вызывающее.
В обращении с приятелями он был прост и смел до безумия. А еще о нем говорили, что он игрок, но, вероятно, это были сплетни, хотя, по сути, не было такого порока, в котором кто-нибудь уже не успел бы его обвинить. При том интересе, который он сумел возбудить в публике, конечно же, он постоянно был окружен соглядатаями, стремившимися поведать о нем что-либо эдакое. Поэтому не мудрено, что стоило ему только приблизиться к игорному столу, как все вокруг начинали говорить про его «репутацию отъявленного игрока, проматывающего все, да к тому же еще и шулера».
Граф поступил на службу в Парижскую городскую думу, где в 1851 году имел своим сослуживцем знаменитого Жоржа Османна, перекроившего в скором времени уличную сеть Парижа. Неизвестно, долго бы он там прослужил, но он начал отлынивать от своих служебных обязанностей, а потом сам попросил, чтобы ему отказали от места, так как он «не хотел обременять собою городской бюджет». Но в 1863 году он снова оказался на службе, на месте, представлявшемся ему более соответствовавшим его наклонностям. Это было место инспектора изящных искусств. А для иллюстрированной газеты «Шаривари» он писал театральные рецензии. С 1865 года он перешел в «Фигаро», где получал