Сказал вовремя. Внизу кто-то копошился. Ярвин не поверил глазам, когда понял, что этот кто-то висит на стене. Слева и справа от того дикаря вдруг показались другие головы.

– Дикари на стене! – взревел Гелат, и лучники прильнули к краю. Но прицелиться из такого положения не мог никто. Стрелы чиркнули по камню и упали, никого не задев.

Ярвин поймал первого попавшегося человека и отрывисто сказал:

– Буди Уну. Быстро!

Между тем дикари медленно, но верно карабкались. Лучникам удалось сбить лишь одного, другие так и ползли. Присмотревшись, ярган заметил, что горцы обмотаны веревкой, которая соединялась с крюком в руке. Крюки вбивали прямо в стену и лезли выше. За что цеплялись? Куда ставили ноги? Ярвин не мог этого понять. Им будто помогал сам хранитель скал, но в действительности Рог не любил людей и с большей охотой сбросил бы их в пропасть. И все равно не оставляла мысль, что кто-то страхует дикарей на стенах. Ну не могут же они и правда лезть, цепляясь за трещины в швах старой кладки?

Дикарям приходилось тяжело, они перемещались иногда из стороны в сторону по стене, но дело свое знали и поднимались все выше. Один сорвался, но у самой земли завис. Его удержала веревка, которую продели через крюк. Конечно, крюк вывернулся из стены, но человек приземлился мягче и остался жив. А другие дикари даже не заметили, они ползли выше.

Те, что стояли на середине холма, по-прежнему ждали.

Катапульта со свистом выпустила еще снаряд, в этот раз он бил чуть точнее, но лучники вновь не пострадали.

– Взять мечи, – крикнул Ярвин и воины через одного положили луки.

Первые дикари уже подползали к краю, но их спихнули на подходе. Правда, стоило следующим горцам зацепиться, как те, что стояли внизу на середине холма, ринулись вперед.

– Луки! – крикнул Ярвин.

Воины отбросили дикарей от края стены, а вперед шагнули немногочисленные лучники. Свистнули стрелы, и внизу попадали бегущие враги. Не так много, как хотелось бы, но людей не хватало. Да и Ярвин понимал, что его воины останутся лучниками недолго. Скоро они схватят мечи, чтобы бить врагов на стене. Чего-чего, а выучки и выдержки его людям не хватало. Уже кто-то так схлестнулся с дикарем, что чуть не полез добивать за стену.

Вдруг на Ярвина сбоку прыгнули. Его чиркнули кинжалом, но лезвие отскочило от знака Мирты на плече. Ярвин не мог развернуться и сначала ударил рукоятью меча, а когда дикарь повалился, просто вытолкнул его за стену. Горцев становилось все больше, внизу подбежали новые. Они притащили лестницы и таран. А лучники стреляли изредка, все больше меняли луки на мечи.

Дикари приставили лестницы к стенам по обеим сторонам от ворот.

«Где же Уна?!» Ярвин сбросил очередного горца и почувствовал толчок. Первый раз ударил таран.

– Лучники, таран!

Остатки тех, кто не бросил луки, спустили стрелы. Но упал всего один дикарь. Щиты хорошо прикрывали головы. На стенах становилось все больше дикарей. По лестнице поднялся первый, за ним полз второй…

Пора. Ярвин убрал меч в ножны и положил обе руки на стену. Без Уны он вряд ли пробудит всю кровь, но стоило попытаться.

– Осто, Мирта, Бурн…

Стена завибрировала под руками Ярвина. Сначала еле заметно, потом все сильнее. От ладоней яргана словно волнами расходилась дрожь. Еще немного – и дикари с визгом посыпались со стены. Дрожь не охватила лишь самый край, на северной стороне. И там продолжался бой. А здесь, у ворот, уже никто не дрался, все держались, чтобы не упасть. Горцы тоже вцепились будто клешнями.