Да и стены их защитят, не зря Уна колдовала и забрала столько крови своего яргана. Правда, после ритуала Ярвин с трудом стоял на ногах и еле очухался к прибытию Дайры. Сегодня хотелось узнать, стоило ли оно того.

Только этот Хитрый, мать его, Лев, не собирался нападать.

– Может, выйдем да посчитаем им зубы? – предложил Гелат. Он стоял тоже с лучниками и не знал, куда себя деть.

– Нет.

– Да хватит, Ярвин. Сидим тут как старухи, давно намяли бы этим неженкам бока.

– Нет, я сказал. – Ярвин посмотрел в глаза набычившемуся Гелату. – У них укрепленный лагерь. Пока ты спустишься от замка, они перестроятся, возьмут копья и сами пересчитают вам зубы, а то и проткнут. А там и конница подоспеет. Поэтому мы сидим и ждем.

– И долго ждать-то?

Ярвин тоже хотел бы это знать. По счастью, в этот момент внизу затрубили общий сбор, и воины повскакивали с мест.

Утреннее солнце заблестело на шлемах и отразилось в нагрудниках ресляндцев. Люди шустро построились и замерли, сверкая броней, как золотыми монетами.

У подножия холма, рядом с катапультой, горстка солдат что-то кричала. А потом их голоса перекрыл противный скрип дерева и металла.

Катапульту потащили в гору. Наконец-то.

Ярвин с усмешкой приказал готовиться и еще раз оглядел лица своих людей.

Темные толстые полосы краски скрывали кожу и делали ее шершавой, колючей даже с виду. Именно так должно работать колдовство. Сразу наводить на правильные мысли.

Уна считала, что сегодня эти полоски лишние. Ее, конечно, можно понять. Раскрасить почти пятьдесят человек – дело не на одно утро. Она начала работу ночью и только сейчас ушла в шатер. Устала, надо думать, как собака. Но Ярвин настоял. Сейчас надо особенно беречь людей, даже за стенами. Будь его воля, воины всегда ходили бы в знаках Уны. Только он знал, что колдовство не вечно, да и полосы стираются. А у сестры еще портится характер, когда она устает.

За стенами их вряд ли достанут, считал Ярвин. Но было спокойнее, когда на груди воинов стояли знаки Осто, Мирты и Бурна, а на лицах темнели полосы.

Скрип-скрип.

Катапульту усердно волокли вперед. С натугой и руганью.

Скрип-скрип.

– Этак мы их до вечера ждать будем, – буркнул Гелат.

– Ты торопишься?